28.05.2018

 

Блаженная Екатерина

 

 

Мы привыкли извинять свои слабости сложностями нынешнего времени, якобы мешающими духовной жизни. Но в действительности святые люди живут среди нас, и число их не перестает пополняться. Они идут путем евангельского самоотвержения, в основе которого – непоколебимая решимость следовать за Христом. Их примеры – особый повод к самоукорению, но не к отчаянию, ибо нужно лишь открыть ко Господу путь свой и уповать на Него, и Той сотворит. И изведет яко свет правду твою и судьбу твою яко полудне (Пс. 36, 5–6).

 

Умышленная глупость есть грех,
потому что человек не пользуется
даром Божиим, закопав свой талант
в землю, как ленивый раб.
Я отказалась от своего разума,
разумеется, для славы Божией,
покорив Ему всю свою волю... Когда
я отдала свой ум Господу, у меня
сердце стало широким-широким.

Блаженная Екатерина

 

На заседании 7 марта 2018 года Священный Синод Русской Православной Церкви постановил причислить к лику святых для местного почитания в Пюхтицком Успенском ставропигиальном женском монастыре монахиню Екатерину (Малков-Панину).

Матушка Екатерина родилась 15 мая 1889 года в Финляндии, в крепости Свеаборг, в многодетной семье военного инженера Василия Васильевича Малков-Панина и Екатерины Константиновны, дочери купца I гильдии Печаткина.

Уже в детстве Катя полюбила святую обитель, находившуюся недалеко от их усадьбы. Екатерина Константиновна готовила детей к светской жизни, и ее пугала «чрезмерная религиозность» старшей дочери. Девочка отличалась добротой и отзывчивостью, часто заступалась за прислугу.

В 1898 году семья покинула Финляндию и переехала сначала в Петербург, а затем в Гатчину. Катя с сестрой ходили в гимназию, а братья – в реальное училище. Она была серьезной девушкой: в 1906 году поступила и успешно окончила естественное отделение Бестужевских курсов, работала в Энтомологическом обществе. Во время поездки во Владивосток открыла два новых вида жуков.

Дальнейший путь представлялся Екатерине очевидным – наука, исследования. Но Первая мировая перевернула привычный мир. Сильное религиозное чувство, желание помочь ближнему побудили подвижницу поступить на курсы сестер милосердия, работать в безплатных городских больницах, госпиталях, летучих отрядах, подбиравших раненых на передовой. Страдания солдат были безмерны, а возможности врачей и сестер порой ничтожны: не хватало не только морфия, но и простых бинтов. Чужую боль юная сестра переживала как свою. Но и личные беды накрывали с головой: погиб брат, умерла от крупа любимая сестра, сама она тяжело заболела…

А после октябрьского переворота оказалось, что ее знания иностранных языков и европейской культуры, ее опыт в энтомологии никому не нужны. Невозможно было устроиться даже поденной работницей. После долгих мытарств, болезней, потрясений сильно поредевшая семья Малков-Паниных оказалась в Эстонии. Екатерине исполнилось уже 30 лет – и не было ни мужа, ни детей; чтобы прокормиться, она работала на огородах под Нарвой.

Недалеко от этого места находится святая обитель – Пюхтица, сюда-то и направилась будущая старица. У ворот монастыря ей повстречалась группа послушниц, идущих на полевые работы. Одна из них посмеялась над Катей, на которой была шляпка. Тогда девушка подошла к этой сестре и надела ей свой убор со словами: «Мне она больше не нужна, а вот тебе пригодится!» Сказанное оказалось пророчеством: впоследствии эта послушница вернулась в мир.

С первых дней жизни в Пюхтице Екатерина вела себя необычно, странно, по временам юродствовала. Ходила босая или в чулках, чаще всего в тапках, сшитых из сукна. Сестры давали ей сапоги, но блаженная дарила их паломникам.

В 1942 году матушку Екатерину отпустили домой ухаживать за больными престарелыми родителями. В 1942 году она похоронила мать и осталась жить с отцом. В Таллинне посещала подворье Пюхтицкого монастыря и предсказала (почти за 20 лет) его закрытие. В 1947 году похоронив отца, вернулась в обитель.

10 ноября 1947 года скончалась Пюхтицкая блаженная Елена, и матушка Екатерина стала ее преемницей. Взяла на себя самый тяжелый подвиг – начала юродствовать открыто.

Одевалась подвижница своеобразно: летом ходила в черном хитоне, в белом апостольнике, поверх которого надевала черную шапочку или черный платок. Зимой на хитон натягивала какую-либо легкую кацавеечку, иногда подпоясывалась белым платком. Теплой одежды (пальто и платков) не носила.

Монахини вспоминали, что матушка иногда налагала на себя особый пост, объясняя это тем, что собирается умирать, и обычно это было к смерти одной из сестер. Замечали также, что если она говорила, что строго постится, готовясь «к постригу в мантию», – значит, вскоре кого-то постригут.

Из воспоминаний монахини Г.: «Один раз весь пост она лишь святую воду да частицы просфор вкушала, а в Страстную Пятницу при всем народе яичко выпила. Кто же после этого поверит, что она постилась?! Так она и делала, чтобы не замечали ее подвигов и считали просто глупой».

По свидетельству схимонахини Серафимы, не все сестры любили блаженную за ее прямоту. И некоторые из них настояли на том, чтобы Екатерину отправили в психиатрическую больницу. Врачи не признали никаких отклонений, но в палате матушку сильно избили больные, научаемые бесовской силой. Вернувшись из больницы, она поселилась в богадельне.

 

Пюхтицкий монастырь

 

Мать Екатерина несла непомерные подвиги поста и молитвы и отказывала себе во всем необходимом. Часто ночью ее можно было встретить творившей молитву или около собора, или около источника Божией Матери. Монахиня Н. свидетельствовала: «Когда я замещала старшую в богадельне матушку Капитолину, часто видела, как мать Екатерина уходила ночью молиться в поле. Придет под утро вся мокрая. Почти никогда по ночам не спала, молилась. Или встанет ночью в 12 часов, помолится в углу, а потом к каждой кроватке подходит и поет: „Се, Жених грядет в полунощи“, – тихо так поет вполголоса».

Рассказывая о старице, сестры вспоминали ее замечательные большие серые глаза – то улыбающиеся и ласковые, то серьезные и строгие. Проникающие в самую глубь человеческих душ. Постоянно собранная, она имела вид бодрствующего воина. Походка ее была быстрая, ровная, словно полет. Питанием довольствовалась с трапезы. Сахара не употребляла, обычно пила кипяток без заварки или воду из источника.

У нее не было ничего своего, кроме Евангелия, Библии и некоторых богослужебных книг, да лупы, без которой она не могла читать. Никто никогда не видел, чтобы она ложилась спать удобно, на кровати, как все. Всегда где-нибудь приютится, так что и ноги не протянуть.

Из рассказа схимонахини Серафимы: «Мать Екатерина могла предсказать дальнейшую судьбу человека. Так, например, когда в приходской церкви города Йыхви служил молодой, никому не известный иерей Алексий, она, входя в храм после службы, начинала петь: „Высокопреосвященнейший Владыко, благослови!“ А батюшка, улыбаясь, с радостью выходил благословить блаженную. Всем это казалось шуткой. Но через много-много лет имя Первоиерарха нашей Церкви стало известно всем». Патриаршество старица предрекла и владыке Пимену (Извекову), и владыке Алексию II (Ридигеру).

Кроме того, она могла предотвратить беду и оградить человека от опасности. Ее слову доверяли и слушались совета. Так, одну паломницу юродивая отговорила уезжать в назначенное время. И спасла тем ее жизнь, т. к. автобус, на котором женщина собиралась ехать, разбился, и многие пассажиры пострадали...

С приходящими к ней матушка вела себя по-разному: с одним говорила иносказательно, с другими – просто; с некоторыми беседовала подолгу, а иных сразу же с гневом выпроваживала. Приносимое ей почитателями тут же раздавала. Денег у себя не держала ни копейки, но благодетельствовала с большим рассуждением.

В заупокойном синодике митрополита Мануила (Лемешевского) над именем матери Екатерины было написано: «Из тех, кто не желал быть прославленными». О скромности старицы свидетельствует следующий случай. Одна из насельниц монастыря при встрече с ней не могла сдержать покаянных слез. Матушка сразу же стала серьезной и сказала ей: «Перед иконой надо плакать!»

В конце 1961 года, когда над обителью нависла угроза закрытия, блаженная перед началом Великого поста 1962 года ушла в затвор, пребывала в посте и молитве до Пасхи. Сестры верили, что монастырь не тронули по ее молитвам.

В апреле 1966 года архиепископом Таллиннским и Эстонским Алексием, будущим Святейшим Патриархом, келейно, в игуменских покоях был совершен постриг послушницы Екатерины в мантию с сохранением имени.

Последние годы жизни блаженная старица редко выходила из кельи, больше лежала. Если вставала и где-либо неожиданно появлялась, то это значило, что в том доме должно произойти что-то значительное.

Из воспоминаний монахини Г.: «Это было в 1958 году. Много мне тогда доводилось быть с блаженной старицей. У нее была Иисусова молитва. Приду к ней – принесу обед или зайду спросить что-либо, а она лежит – потихоньку, почти про себя: „Господи, Иисусе Христе...“»

По рассказам монахинь, старица страдала от хронического воспаления слизистой рта и насморка, в носу у нее были полипы, и ей приходилось дышать ртом. Некоторые признаки говорили о заболевании желудка, а почти всегдашний приглушенный кашель – о болезни легких. Но лишь Господь знал о ее муках, внешне она ничем это не выражала. В одном из последних писем подвижница написала: «Как легко взять на себя подвиг и как трудно его докончить…»

Но сама она свой тяжелейший крест с честью пронесла до конца. 5 мая 1968 года, на празднование жен-мироносиц, матушку Екатерину приобщили Святых Христовых Тайн в последний раз, и в 2 часа 19 минут по полудни она мирно отошла ко Господу.

В своем слове к одной инокине блаженная Екатерина оставила пюхтицким сестрам духовный завет: «Я и пришла в монастырь, чтобы стать преподобной». Наказ этот ценен не только для монашествующих – к святости призван каждый христианин: Вы же род избран, царское священие, язык свят, людие обновления, яко да добродетели возвестите из тмы вас Призвавшаго в чудный Свой свет(1 Пет. 2, 9).

 

Подготовила Ксения МИРОНОВА

 

По материалам сайта
Пюхтицкого монастыря:
https://puhtitsa.ee/index.php/monastyr/blazhennye-staritsy
и другим интернет-источникам