Свиток на фреске преподобного Симеона

Жизнеописатель и ученик Симеона († 1021) – Никита Стифат – говорит о своем учителе, что он был воспитан при Константинопольском дворе (во время царствования Василия и Константина), но когда умер его покровитель дядя-сенатор, то Симеон еще в молодых годах поступил в Студийскую обитель, где предался строжайшему подвижничеству под руководством Симеона Благочестивого. Потом, по совету Симеона же, он перешел в обитель святого Маманта, где по смерти настоятеля был посвящен в сан пресвитера и в звание игумена.

Симеон подвизался в священстве в продолжение 48 лет; удалившийся однажды по случаю возникших недоразумений, он с честью был возвращен в столицу, где ему даже был предложен сан митрополита, но он отказался принять его.

Множество мирян, желавших поучаться его замечательными наставлениями, привлекал Симеон Богослов в свою Мамантовскую обитель и мирно скончался в 1032-м году.

Об учительстве его говорит ученик и жизнеописатель его Никита Стифат: «Он не был для себя своим, но, по благодати Божией, усвоившей его себе, язык его был тростью скорописца, а ум – источником премудрости Божией, потому-то он богословствовал, хотя не знал наук, как возлюбленный ученик».

Он оставил после себя много сочинений о духовной жизни. Главный предмет наставлений Симеона Нового Богослова – «делание во Христе сокровенное». Он объясняет пути внутренней брани; обучает мерам совершенствования, преимущественно духовным; заставляет подвизаться в особенности против духовных страстей, против помыслов и движений греховных. «Начальное наше падение, – говорит он, – совершилось от гордости, поэтому и должно смирять душу».

Вот ответ Симеона современным совопросникам, восставшим против него как против нарушителя известного им условного порядка спасения: «Не верят и уверяют себя, что быть не может, чтобы человек совсем был чист от похотей и пороков, чтобы принял в себя Утешителя существенно. Против своего собственного спасения говорят и поступают, заключают для самих себя двери Царствия Небесного и запрещают прочим, которые хотели бы войти. Если слышат о ком-либо, что он законно подвизался и чист от возмутительных страстей, проповедует перед всеми чудеса Божии, которые сделал в нем Бог по неложным обетованиям Своим <...>, „перестань, – говорят, – ты, обольщенный и гордый! Кто таков, каковыми были отцы? Кто видел или может видеть Бога? Кто принял в таком обилии Духа, чтобы удостоился через Него видеть Отца и Сына?“ Да, из вас, точно, никто, как сами говорите вы. Но из тех, которые решились нести крест, идти тесным путем, готовы погубить душу свою для Жизни Вечной, – те и очень многие видели Бога, и очень многие, как думаю, и теперь видят, увидит и каждый, кто только захочет»; «Говорят: „Прельстился он; ибо кто говорит, что не грешит, тот слеп и не видит“. Правда, но тот, кто имеет Бога, не может грешить, ибо семя Его в нем пребывает, как сказал Иоанн Богоразумнейший, гром апостолов».

Хотя такое высокое состояние души и представляется достижимым по разумению Симеона, но он же указывает и на те чрезвычайные подготовительные подвиги, которыми оно только может быть достигнуто: «Прежде сетования и слез пусть не обольщают нас пустыми словами, и не будем сами обманывать себя в успехе благочестия <...>. Без слез не смягчится жестокость сердца нашего, душа не снищет духовного смирения, не в силах будем сделаться смиренными, а кто так не устроил себя, тот не может соединиться с Духом Святым».

Сочинениями Симеона Богослова нередко свидетельствуется преподобный Нил Сорский: «Якоже Симеон Новый Богослов повелевает...», «якоже рече святой Симеон...». Преподобный Иосиф Волоколамский также делал выписки из сочинений Нового Богослова – в сборнике своем он поместил до 15 его «Слов».

В славянских молитвенниках читается Симеонова молитва перед приобщением Святых Таин. Одна читается и в греческих под названием: «Симеона Нового Богослова благочестивое испытание о Святом Причащении».

«Новым» он называется потому, что он преподавал такие глубокие тайны внутреннего подвижничества, о каких давно не слыхали.

Избранные жития святых,
изложенные по руководству
Четьих-Миней архиепископа
Филарета Черниговского.
Т. 1. М., 2011.