Мученик Евстафий
Литография 1882 года

В 541 году прибыл из персидской деревни Арбукети, принадлежавшей к городу Ганракили, в город Мцхет сын одного жреца (мага), по имени Бробандав, 30-ти лет от роду, и стал жить тут, пропитывая себя своими трудами.

В Мцхете жило в это время много христиан. Видя их благочестивую жизнь и искреннее служение Богу Христу, сын жреца полюбил веру этих людей и, узнав, в чем состоит учение христианское, уверовал во Христа всею душою, принял святое Крещение, при котором наречен был Евстафием, и стал жить чистою христианскою жизнью, вступив при этом в брак с женою-христианкою.

Обращение перса в христианскую веру ускользало в продолжение некоторого времени от внимания его соплеменников, но оно обнаружилось, когда он не явился на одно из их религиозных празднеств и на вопрос, почему он не принимает участия в исполнении требуемого их законом, отвечал прямо, что он – христианин и, просвещенный светлою истиною, не может принимать участия в празднике тьмы, соблюдаемом непросвещенными людьми.

Услышав это, бывшие приятели Евстафия донесли начальнику Мцхетской крепости, что в городе живет их бывший единоверец, который называет себя христианином и хулит народную веру и закон. Комендант велел привести к себе Евстафия.

Сначала смутился духом новообращенный и хотел даже скрыться, но, размыслив, сказал: «Вот, прежние друзья сделались моими врагами… Но неужели я убоюсь их? Пойду, явлюсь перед лицом властелина и исповедаю перед ним Христа, потому что знаю слова моего Бога, Который говорит в Евангелии: „Всякого, кто исповедует Меня перед людьми, исповедаю и Я перед Отцем Моим Небесным, а кто отречется от Меня перед людьми, отрекусь от того и Я перед Отцем Моим Небесным“ (Мф. 10, 32–33)». Затем, осенив себя знамением креста, сказал: «Господь со мною!» – и последовал за воином к коменданту.

На вопросы коменданта об его звании, происхождении и вере Евстафий отвечал: «Был я жителем села Арбукети, отец мой был маг и меня также готовил быть магом, но не по душе мне было это дело. Я не захотел быть магом; еще в селе моем я сознал, что вера Христианская превосходнее нашей, и вот теперь я узнал Христа и уверовал в Него, и хочу служить Ему Одному…»

Комендант постарался отвратить исповедника от его христианских убеждений, но, видя его твердость в новой вере, препроводил его в Тифлис, к сатрапу Карталинскому Арванд-Губнабу, который один во всей Грузии имел власть казнить или миловать.

Здесь, после нового допроса и после отказа Евстафия отречься от Христа, он был подвергнут истязаниям и брошен в цепях в темницу. После шестимесячного заключения он был, однако же, освобожден по просьбе грузинских вельмож к Арванд-Губнабу, чтобы правитель «отпустил Мцхетских граждан, заключенных в темницу за принятие ими Христианства», и вместе с другими возвратился домой.

Но через три года после того, когда в Грузии назначен был сатрап Бежан-Бузмил, человек жестокого нрава, Евстафий был снова вызван в Тифлис по настояниям прежних доносчиков. На этот раз уже не оставалось надежды на пощаду; спокойно и без страха, но зная, что теперь прощается он навсегда в этой жизни со своей дорогой семьей, Евстафий отправился в Тифлис, в свой последний путь.

По прибытии его в Тифлис снова был сделан ему допрос; ответив показаниями о своем звании и происхождении, Евстафий продолжал: «Переселившись в Грузию, я сказал себе самому: сличу я веру Христову с нашей верой, и которая из них окажется лучшею, ту и приму всею душою. Днем отец учил меня магованию, а ночью я тайком уходил в христианский храм и, входя внутрь, слушал службу христианскую. Молитва христиан и их пение казались мне пением ангельским, и с величайшим наслаждением слушал я службу их.

Раз в храме подошел ко мне архидиакон Самуил, знающий хорошо закон и Священное Писание, и спросил меня: „Отчего ты с таким усердием стремишься в храм?“ Я ему отвечал: „Господин, ты знаешь, кто я; не по душе мне моя отечественная вера, и я желаю, чтобы кто-нибудь объяснил мне и веру иудейскую, и веру Христианскую, и которая окажется святою, ту и возлюблю всем сердцем и приму ее“. <...> И когда узнал я подробно об истинной вере от архидиакона Самуила, то уверовал в Бога Безначального и Единородного Сына Его Иисуса Христа, и Святаго Его Духа, и крестился во имя Пресвятой Троицы, и теперь никто не может отвратить меня от Господа Иисуса Христа. До самой смерти пребуду верным Ему. А о вере предков моих не хочу и говорить; разве могу я, узнав Творца, поклоняться Его творению? Творению, созданному для пользы и для служения человеку самому…» <...>

Поняв из этих слов, что нет возможности отвратить от Христианства Евстафия, сатрап приказал заключить его в темницу и тайно отсечь ему голову, чтобы христиане не могли воздать почестей его телу, и затем, по отсечении, велел бросить его за городом на съедение птицам и зверям.

Когда воины приступили в темнице к исполнению приговора властелина, то Евстафий попросил их дать ему несколько времени для молитвы ко Господу. «Теперь я готов, – обратился к воинам мученик после молитвы, – исполните надо мною то, что вам велено».

Воины отсекли голову святому исповеднику и, вынеся тело его за город, оставили его в поле. Об этом узнали некоторые христиане, успели унести тело мученика и тайно перевезли его в Мцхет. Тамошние христиане довели об этом до сведения католикоса Самуила, который с великою честью предал земле тело мученика под престолом патриаршего Мцхетского собора, построенного в честь Двенадцати Апостолов, где Бог прославил его чудными исцелениями болезней, продолжающимися и доныне.

Избранные жития святых,
изложенные по руководству
Четьих-Миней архиепископа
Филарета Черниговского. М., 2011.