29.03.2017
   I. Преп. Серапион (XV в.), память коего ныне, родился близ Москвы. Он рано научился грамоте и с молодых лет имел желание оставить мир и принять иночество, но, повинуясь воле родителей, вступил в брак и принял сан священства. Через год скончалась его супруга, а вскоре за тем и родители, и тогда Серапион, раздав свое имение нищим, вступил в число братии одного монастыря, где вскоре за высоко добродетельную жизнь был избран в настоятели обители. Когда же управление обителью стало тяготить Серапиона, он удалился в Троицкую лавру. Вскоре после прибытия его игумен лавры Симон был возведен в сан всероссийскаго митрополита, а на его место был назначен Серапион. Великий князь московский Иоанн III очень любил Серапиона и нередко пользовался его советами. В 1506 году Серапион собором архипастырей был посвящен в архиепископа Новгородскаго. В этом сане ожидали его большия скорби и огорчения, он был лишен святительской кафедры и заключен в Андроньев монастырь. Это произошло таким образом. Iосиф, настоятель Волоколамскаго монастыря, был тесним волоколамским князем Феодором, который прибегал даже к клевете, чтобы очернить его перед новгородским архиепископом, от котораго зависела тогда волоколамская обитель. Чтобы избавиться от притеснений князя, Iосиф, не испросив предварительно согласия Серапиона, ходатайствовал перед митрополитом Симоном о принятии его обители в свое ведение и под покровительство московскаго князя. Симон охотно принял это ходатайство, и волоколамская обитель перешла таким образом из под власти новгородскаго архиепископа в ведение московскаго митрополита. Серапион, видя в поступке Иосифа нарушение церковных правил, подверг его запрещению священнодействия и этим оскорбились великий князь и митрополит. В 1509 году в Москве был созван собор для разсмотрения этого дела. Серапиона заочно лишили кафедры и заключили в Андроньев монастырь на два года. Серапион написал Симону подробное послание, в котором приносил ему жалобу на то, что приверженцы Иосифа не допустили его явиться лично на собор, как бы следовало по церковным правилам. «Вспомни, святой отец», писал Серапион «с какими обетами я был поставлен, и что ты заповедал мне. Не обещался ли я сохранить заповеди и уставы церкви, никого не боясь, не обещался ли я всегда стоять за правду? Тогда ты дал мне власть вязать и решить, которую я и употребил по праву над Iосифом, когда он нарушил уставы прежде меня бывших архиепископов новгородских». В 1511 году митрополит Симон, чувствуя приближение смерти, пригласил к себе Серапиона и испросил у него прощения. В то же время примирился с Серапионом и Iосиф волоколамский, исходатайствовав перед великим князем Серапиону дозволение переселиться из Андроньева монастыря в Троицкую лавру, где преподобный и провел остальное время жизни своей, подвизаясь в посте и молитве. Скончался 10 марта 1516 года. Мощи преподобнаго Серапиона были открыты нетленными и положены в южном притворе Троицкаго собора.

   II. Из приведеннаго жития преп. Серапиона вы слышали, братие, как строго этот святой муж относился к своим архипастырским обязанностям. Нет нужды говорить о важности служения пастырскаго. Сам Господь Иисус Христос не находил, кажется, довольно слов в языке человеческом, чтоб изобразить пред апостолами всю высоту их пастырскаго служения и всю благотворность его для человечества. Тщетно было-бы пытаться изобразить здесь самое дело служения пастырскаго. Оно так велико и разнообразно, что ему нужно поучаться не только годы, а целую жизнь. Напомню только о том, что св. церковь всегда нуждалась и нуждается в служителях верных, делателях непостыдных, пастырях добрых, преданных священному долгу своему с полным самоотвержением, с неутомимою ревностию, с безкорыстною любовию к Богу и ближним. Жатва многа, делателей же мало, говорит Сам Господин жатвы.
   а) Жатва многа. Куда ни посмотришь, везде встречаешь или глубокое неведение, простирающееся даже до того, что христиане не понимают и не знают, почему и для чего они христиане, или упорныя заблуждения ума и воли, не сознаваемыя даже самими заблуждающими, или противные духу Христову, но глубоко укоренившиеся обычаи и привычки. Много нужно ревности и усердия, много искусства и опытности, много благоразумия и терпеливости, много любви и кротости, чтобы быть делателем непостыдным на этом тернистом поле!
    Жатва разнообразная. Сколько людей, столько характеров, друг с другом несходных, столько болезней душевных, одна на другую непохожих, столько многоразличных нужд нравственных, требующих пастырскаго попечения. Сколько нужно прозорливости и осторожности! Сколько духовной разсудительности и опытности! Сколько снисходительности и терпения! Сколько твердости и святой ревности о спасении ближняго, чтобы быть всем вся, да всяко некия спасет!
    Жатва трудная и прискорбная. Не раз придется поливать посеянное слово Божие собственными слезами, – и не дождаться плода, чтобы взять рукояти с веселием. Часто придется исколоть руки до крови, стараясь исторгнуть терния и волчцы. Нужно много любви пастырской и отеческой, чтоб не смущаться всем этим, но всегда трудиться с упованием. Нужно много самоотвержения, чтоб принести в жертву для спасения ближних не только покой телесный, но и здоровье и самую жизнь.
    Жатва не вознаграждаемая ничем на земле. Здесь Сам Господь обещал Своим апостолам только труды и скорби, гонения и озлобления, страдания и смерть. Вся награда на небе и в вечности. Нужно много веры и упования, мужества и терпения, благодушия и забвения всего земного, чтоб претерпеть до конца, чтоб непостыдно предстать пред Господом в страшный день суда и сказать: се аз и дети, яже ми дал еси! Отче, ихже дал еси мне, сохраних, и никтоже от них погибе, токмо сын погибельный.
   б) За то какая высочайшая награда ожидает добраго и вернаго пастыря, который своим терпением и самоотвержением победит все предстоящия ему трудности! Сам Господь Иисус Христос обещает спосадить его на престоле Своем: побеждающему дам сести со Мною на престоле Моем, якоже и Аз победих и седох со Отцем Моим на престоле Его. Если же, по нерадению или малодушию пастыря, погибнет хотя едина душа, какой страшный суд и осуждение угрожает ему в вечности! Где есть Авель брат твой? – спросит Господь нерадиваго пастыря на страшном суде Своем. Ты произвольно, без принуждения и насилия принял на себя служение пастырское; ты поклялся Мне, пред крестом Моим и евангелием, исполнять свои обязанности со всевозможным тщанием и усердием. Я принял твою клятву и облек тебя Моею благодатию; Я вручил тебе драгоценнейшее сокровище, котораго не стоит мир весь, души, созданныя по образу Моему и омытыя Моею кровию. Возврати Мне сие сокровище. Где есть Авель брат твой? Глас крове брата твоего вопиет ко Мне: души, погибшия от твоего нерадения о них, проданныя твоим сребролюбием и любостяжанием, соблазненныя примером твоей невоздержной и порочной жизни, – вопиют ко Мне об отмщении и будут вопиять на тебя во всю вечность!
   III. Возлюбленные братие! Молитесь о нас, да небесный Пастыреначальник Господь И. Христос укрепит Своею всесильною благодатию нас, недостойных служителей Его, на трудном и ответственном поприще служения общему спасению. Аминь. (Сост. по «Полн. соб. пропов.» Димитрия, арх. херс, т. V, изд. 1890 г.).