Память сщмч. Серафима, епископа Дмитровского

Священномученик Серафим

Цветите, врастайте глубже
в благодатную почву Православия.
Не сходите с этой почвы. Ни на шаг
я не сошел, хотя и был усиленно
сводим – Господь подкрепил.

Из письма епископа Серафима

Священномученик Серафим (в миру Николай Иванович Звездинский) родился 7 апреля 1883 года в семье единоверческого священника Иоанна и его супруги Евдокии (урожденной Славской) Звездинских. В три года мальчик остался без матери.

Отец приучал Колю любить храм, церковную службу, молитву. Ребенок с детства читал на клиросе – чтобы он мог видеть текст Часослова, ему подставляли скамеечку...

Учиться Колю отдали в церковное училище при единоверческой церкви, а по окончании ее, в 1895 году, – в Заиконоспасское духовное училище. С 1899 года Николай Звездинский стал студентом Московской духовной семинарии. В комнате Коли висел образ святителя Николая во весь рост, перед которым он ежедневно молился о даровании способности говорить слово Божие – поучения и проповеди, и Господь наградил его этим талантом.

В 1902 году, на втором курсе семинарии, когда Николаю было 19 лет, у него обнаружили лимфангит – болезнь, тогда практически неизлечимую. Но чудесным образом юноша исцелился по молитве перед образом старца Серафима Саровского, который привез ему игумен Саровской пустыни Иерофей. В Саров даже послали заверенное врачами свидетельство о чуде и благодарственное письмо. С тех пор образ кроткого старца навсегда стал семейной святыней и сопровождал владыку Серафима почти всю его жизнь. Через год после этого Коля удостоился поучаствовать в торжествах прославления преподобного Серафима. А исполненный благодарности за исцеление сына его отец, священник Иоанн, написал новопрославленному угоднику Божиему службу.

Окончив в 1905 году семинарию одним из лучших учеников, Николай Иванович поступил в Московскую духовную академию. За годы обучения там он утвердился в выборе монашеского пути и 26 сентября 1908 года принял монашеский постриг с наречением имени в честь преподобного Серафима Саровского. А в день Казанской иконы Божией Матери, 22 октября того же года, ректор посвятил монаха Серафима в иеродиакона. Затем, 8 июля, на Казанскую следующего, 1909 года, совершилось его рукоположение во иеромонаха.

Жил отец Серафим строго, часто молился и постился: супа – восемь ложек, по числу слов молитвы Иисусовой; маленькие порции обеда делил пополам.

10 июня 1914 года подвижник был возведен в сан архимандрита и назначен помощником наместника Чудова монастыря с освобождением от должности преподавателя Московской духовной семинарии. Исполняя обязанности настоятеля архимандрит Серафим проявлял особую ревность в деле соблюдения уставов монашеского жития.

Вскоре произошла революция, положившая начало трагичному периоду русской истории. Представители новой власти закрыли Кремль и с весны 1918 года начали выселять оттуда монахов. В августе 1918 года архимандрит Серафим с епископом Серпуховским Арсением (Жадановским) перебрались в подмосковный Серафимо-Знаменский скит к схиигумении Фамари (Марджановой). Здесь они много молились и трудились в полном уединении. Отец Серафим читал Священное Писание по правилу преподобного Серафима: за неделю – четыре Евангелия, Деяния Апостолов и Послания; ежедневно сослужил епископу Арсению в киновийном храме во имя святителя Иоасафа.

3 января 1920 года Святейший Патриарх Тихон посвятил отца Серафима во епископа Дмитровского. Три года, проведенные Владыкой в Дмитрове, стали для жителей города незабываемыми. Пламенная молитва, возвращение отпавших, взыскание заблудших, утешение старцев, воспитание подростков, непрестанное поучение словом Божиим – таким было его служение. Паству свою он воспитывал в духе благоговейного отношения ко всем церковным уставам, а от священнослужителей требовал их строгого соблюдения.

Однажды, когда епископ Серафим приехал к своему старцу Алексию Зосимовскому, тот благословил его прозрачным темно-красным, как кровь, крестом и прочитал священномученический тропарь. А вскоре после этого пришла повестка – епископа вызывали в Москву и там арестовали. По завершении допросов Владыку перевели в Бутырскую тюрьму. Там он делился с узниками всем, что получал; утешал их словами сострадания, молитвой, любовью; совершал Божественную Литургию, исповедовал и причащал. В Бутырках епископ Серафим сложил акафист Страждущему Христу Спасителю: «В несении креста спасительного, десницею Твоею мне ниспосланного, укрепи меня, вконец изнемогающего…»

Вскоре он тяжело заболел; тело исповедника, изъеденное вшами, покрылось струпьями так, что врач не мог приставить трубку – приходилось подкладывать бумагу; начались сердечные приступы. Владыку перевели в «околоток», с полубольничным режимом, но приехавший прокурор, заметив у кровати узника образы Скоропослушницы, преподобного Серафима и других святых, прилепленные хлебом к стене, приказал вернуть его в общую камеру. 30 марта 1923 года епископу Серафиму вынесли приговор: два года ссылки в Зырянский край. 14 мая поезд увез Владыку этапом в Усть-Сысольск (ныне Сыктывкар).

Но и в Зырянском крае святитель не оставлял своего архипастырского попечения о чадах – общение осуществлялось через письма. Божественную Литургию Владыка совершал ежедневно, неопустительно вычитывал и весь круг богослужебный. Известно, что во время первой Литургии у него даже не было ни одной просфоры – их заменила чистая постная баранка. Днем ссыльный епископ уединялся на молитву в ближний лес, где у него были устроены пустынька и круглый холмик-кафедра. А в праздники проводилось соборное богослужение с участием других ссыльных пастырей; за всенощной Владыка обычно читал канон. Местные жители изготовили ему из подручных материалов орлец, митру, панагию с камушками, деревянные дикирий и трикирий... Келия архипастыря стала церковью во имя иконы Божией Матери «Скоропослушница», там он хранил антиминс и образочек на бумаге.

Весной 1925 года срок ссылки окончился. В день Благовещения Пресвятой Богородицы пришла бумага об освобождении, и в это же утро священномученик получил известие о кончине Святейшего Патриарха Тихона. Но весенняя распутица задержала отъезд из Зырянского края до 9 мая.

В Москве епископ Серафим поселился в Даниловском монастыре. У него вновь начались приступы, связанные с заболеванием печени. Аносинская игумения Алипия, которую Владыка знал еще будучи архимандритом, предложила пожить в их обители. Матушка была заботлива, приветлива и искала себе и своим сестрам духовной поддержки. В Аносино Святитель также ежедневно совершал Божественную Литургию...

13 июля 1926 года исповедника вызвали на Лубянку. В полдень он вернулся на Влахернское подворье и сказал: «Требуют выезда из Москвы. Предложили Новгород, я попросил Дивеево. Получил назначение выехать на шесть месяцев в Дивеево или Саров. Сказали: „Будем организовывать Синод, а Вы помешаете“».

В Дивеево он прибыл в канун дня памяти преподобного Сергия, 17 июля 1926 года. Так владыка Серафим оказался в обители, основанной его святым покровителем. В течение долгого времени Дивеевская игумения Александра не разрешала ссыльному епископу служить в монастырском храме, но в конце концов согласилась – привели в порядок подвальную церковь в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» под Тихвинским храмом...

Но новые власти не оставляли страдальца в покое. 22 сентября 1926 года его поместили в тюрьму города Арзамаса, оттуда перевели в Нижний Новгород, а затем опять в Москву – эпизод, знаменательный тем, что в столице опальный епископ сообщил митрополиту Сергию (Страгородскому) о непризнании его декларации. К концу октября епископ Серафим перебрался в город Меленки Владимирской области. Узнав о новом местопребывании, его во множестве стали посещать духовные чада.

На Первой седмице Великого Поста подвижник уединялся в келии, ни с кем до пятницы не говорил и ничего не вкушал; ночи напролет он возносил молитвы ко Господу. Как-то раз послушницы, заглянув в случайно открытую келию Владыки, увидели его лежащим ниц на полу, повергшимся перед иконами с крестообразно раскинутыми руками...

В очередной раз преосвященного Серафима арестовали 23 апреля 1932 года, а 7 июля вынесли приговор – три года ссылки в Казахстан. В Алма-Ату Владыка с сопровождавшими его послушницами прибыл 1 августа и поселился на терраске одного небольшого дома в чуланчике. Климат для его здоровья оказался весьма неблагоприятным: разреженность воздуха действовала на сердце, вызывая тяжелые приступы. Едва ли не через день бегали за врачом – казалось, подвижник умирает. К тому же на террасе осенью было очень холодно: появились нарывы, ревматизм, зубная боль, малярия... Как всегда неожиданно, 10 ноября 1932 года священномученика вызвали в ОГПУ и приказали отправляться в город Гурьев.

Зима в Гурьеве прошла в привычной скудости и нищете. 17 июля 1933 года, во время совершения Литургии, в храм пришел представитель властей – на этот раз Владыку перевели в Уральск. Так, 1 августа, в день памяти преподобного Серафима, у ссыльного епископа началась жизнь на новом месте, в маленькой хатке. Там он устроил и келию-церковь, в которой снова стали совершатся постоянные богослужения. Однако вскоре преосвященный Серафим заболел малярией. Страшные приступы повторялись ежедневно, каждую ночь ждали, что больной может умереть… Наступила зима. В Крещенский сочельник, когда епископ готовился к водосвятию, в очередной, уже безчисленный раз, пришедший представитель ОГПУ объявил, что его переводят на жительство в Омск.

23 января 1935 года, в 35-градусный мороз, святитель с сопровождавшими выехали из Уральска, добирались через Москву. Там на Павелецком вокзале исповедника Христова встретили духовные чада. Утром Владыка причастил пришедших, а затем с теплой отеческой любовью наставил свою московскую паству. 28-го вечером его проводили в Омск. Однако переезды на этом не закончились, и после пяти дней пребывания в Омске ОГПУ приказало немедленно выехать в Ишим…

С Рождества 1937 года начались новые массовые аресты духовенства. 23 июня, после службы, в дом Владыки вошли работники НКВД с обыском. Его увезли в ишимскую тюрьму, где начался последний этап земной жизни священномученика.

В заключении у епископа Серафима вновь начались сердечные приступы, к которым добавилось кишечное заболевание, не спадала 40-градусная температура. 18 июля духовным чадам разрешили свидание, предупреждая: «Прощайтесь навсегда. Больше никогда его не увидите». Передачку не брали, никаких справок об арестанте не выдавали. Почти десять дней изоляции в одиночной камере сменились содержанием в переполненной камере с обновленцами, духовенством, снявшем с себя сан, и уголовниками. Владыка страдал от камней в почках, мучился болями, однако в одной из записочек сообщал: «Я светел, бодр и радостен. Господь подкрепляет и окрыляет сознанием своей правоты, несмотря на тяжкие условия».

23 августа 1937 года тройка при Управлении НКВД по Омской области приговорила епископа Серафима (Звездинского) к расстрелу. 26 августа 1937 года приговор был приведен в исполнение.

Подготовила Ксения МИРОНОВА

По статье И.Г. МЕНЬКОВОЙ в книге «Жития новомучеников
и исповедников Российских ХХ века Московской епархии.
Июнь–август». Тверь, 2003. С. 126–151.