Слово на начало нового учебного года

Старая пословица одного из старейших в мире народов о том деле, которому мы сейчас полагаем начало молитвою, выражается так: «Ученье в молодости – резьба на камне, а в старости – черчение на песке». Без сомнения, вы хорошо понимаете, какая мысль выражена в этих глубоких и остроумных словах и как она применима к нашему настоящему положению; без сомнения, вы хорошо понимаете, что нужно воспользоваться временем весны вашей жизни и отдаться учению всецело и безраздельно, приступить к нему с настроением серьезным, относиться к нему вдумчиво, приложить к нему все старание.

Но, начиная сегодня дело учения, мы ведь подразумеваем под этим не одно только усвоение тех или других познаний, а весь учебно-воспитательный строй и порядок жизни нашего учебного заведения, а сюда относится далеко не одно только обучение в узком смысле этого слова. Ведь понятие о человеке образованном и просвещенном никто не ограничивает только суммою его познаний, – и если бы школа занималась одним только обучением и преподаванием научных истин, если бы учащиеся исключительно в этом видели задачу, осуществлению которой должны быть отданы самые дорогие годы юности, то, без сомнения, дело школьное понято было бы крайне односторонне и вместо ожидаемой пользы могло бы принести существенный вред. Правду сказать, тогда бы оно было слишком легким, а самое учительство, это возвышенное, благородное и драгоценнейшее занятие, могло бы свободно и без вреда обращаться в простое ремесло. Но потому-то и признают дело школьное и занятие служителей школы чрезвычайно трудными и ответственными; потому-то в настоящие минуты мы и обращаемся к высшей Божественной помощи с особою горячею мольбою, с особым чувством смирения, – потому, что обучение тем или другим истинам науки есть только часть, правда, важная и существенная, но далеко не единственная в нашем и вашем деле.

Мы не должны забывать уроков прошлого и настоящего, чтобы подготовлять лучшее будущее. Мы должны поэтому помнить, что история не раз была свидетельницею гибели государств и народов, в среде которых было много людей ученых и умных, но очень мало людей, созидающих общее благо и готовых жертвовать для него собою; что и ныне быть умным, искусным и многознающим – еще далеко не значит быть хорошим человеком и способствовать благу и счастью людей. Одни познания, как бы глубоки они ни были, это – свет, который светит, но не греет. Мало того, опыт людей, хоть немного поживших и наблюдавших окружающую жизнь, ясно говорит нам, что наука сама по себе есть меч обоюдоострый и может быть употреблена так же во благо, как и во зло, и что ученый злодей, играющий мыслью и словом, в тысячу крат опаснее злодея неученого. Мы должны, наконец, помнить, что мало для человека знать добро, а нужно еще захотеть его и найти в себе силы осуществить это добро, победить препятствия, которые стоят на этом пути и которые коренятся и в нашем внутреннем мире – в эгоизме и лености, и в окружающей внешней обстановке. Здесь-то, в виду необходимости постоянной борьбы с искушающим злом, и становится ясною, как день, необходимость в годы воспитания образовать твердый характер, закалить волю, которая не менее, если не более, чем ум, управляет историей, движет народами, окрашивает так или иначе жизнь общественную.

Люди сильной воли доведут до конца, при всех препятствиях, всякое благое начинание; они, при знании и добром направлении, оставляют вечный благодетельный след в истории человечества. Но несчастье, несчастье иметь дело с людьми безвольными, неустойчивыми, колеблющимися, как былинка в поле; несчастье доверить какое-либо дело людям, которые не могут заставить себя сделать то, что их собственный разум считает нужным и полезным, которые не сумеют даже вовремя явиться и приступить к работе, которые сами на себя не могут положиться с уверенностью, тем более – на них другие. И вот, на воспитание воли и обращены заботы школы, и это дело представляется особенно трудным, требующим со стороны воспитателей постоянной вдумчивости, большого опыта и умения, неизменной терпеливости и глубокой веры в свое дело.

Здесь-то, воспитывая и обучением и всем строем жизни школьной, работники школы часто, по слову Писания, «сеют слезами», и испытывают много, много горьких минут, которые доставляют им неразумие и своеволие, т. е. слабоволие в учащихся, – таких минут, когда невольно опускаются в безсилии руки и в душе погасает надежда на успех работы. В довершение всего нередко и сами учащееся, а подчас и взрослые, их окружающие, не понимают этой стороны воспитания и занимаются только отрицанием и осуждением школьных порядков.

Воля нуждается в развитии посредством упражнения, которое, по законам природы, должно идти от легкого к трудному, от простого к сложному. Так, мускул, например, в руке, постепенно упражняясь, приобретает более и более крепости и силы; так, приученное к порядку и повиновению войско способно совершить чудеса геройства и самоотвержения, достигнуть цели, победить встречающиеся препятствия, что совершенно недоступно безпорядочной толпе. Потому и семья благоразумная и благоустроенная, начиная с легкого, дает воле детей постоянные упражнения: здесь сядь, там стой, тогда-то приди, тогда-то выйди, так-то садись за стол, так-то держи себя и т. п. Потому и школа благоразумная и благоустроенная, получая от семьи самое дорогое ее достояние – детей, в союзе с семьей продолжает дело укрепления воли учащихся; отсюда – подробные указания для исполнения обязанностей – религиозных ли то, нравственных или учебных, отсюда – разные назначенные часы, условленные звонки, чтобы вовремя явиться, вовремя уйти из школы, вовремя трудиться и отдыхать; отсюда – задаваемые уроки, определенные учебники, правила относительно одежды и внешности, приветствий, ответов, классного и внеклассного поведения. Все это, развивая и укрепляя волю постоянными упражнениями, подготовляет ребенка к самостоятельной жизни взрослого человека, к той жизни, в которой какое бы кто место ни занимал, на каждом шагу будет сталкиваться с долгом, с разными требованиями, правилами и предписаниями. Все это, путем постепенного перехода от легкого к трудному, от малого к великому, имеет в виду воспитать людей долга – высшая нравственная цель, к которой стремится христианская школа, следуя заповеди святого Апостола: Да совершен будет Божий человек, на всякое дело благое уготован (2 Тим. 3, 17). Ведь только животные неразумные находятся вне всякого свободно признаваемого долга и обязанностей...

А между тем, как прислушаешься, – сколько обвинений возводится на правила школьной жизни, сколько недовольства в самих учащихся, сколько нареканий – скажем прямо – и в самих семьях! Вместо того, чтобы содействовать школе в ее трудном деле укрепления воли детей, нередко окружающие их лица, заодно с неразумными детьми, повторяют неразумные речи: «К чему, – говорят, – все это? Зачем эти стесненья и правила, эти звонки и сроки, эти правила об одежде, наружном поведении? Есть ведь задачи поважнее, а это все – пустячно, ничтожно, излишне! И зачем стеснять свободу детей?..» Послушаешь учащихся: какими счастливцами представляются им лица, не обязанные подчиняться разным звонкам и школьным формальностям! Как стремятся они нередко приблизить хоть в воображении ту кажущуюся безмерно счастливой минуту, когда окончится время учения и откроется широкое поле для дела настоящего, для обязанностей серьезных... О, не завидуйте вышедшим в жизнь и освободившимся от школьных якобы стеснений! Поверьте нам, дети, наш долг тяжелее в тысячу крат, и школьная жизнь в наших воспоминаниях представляется нам как золотое, невозвратное время, когда все было ясно указано и определено в поведении и трудах, когда не могло быть тягостных сомнений, как поступить в том или другом случае, когда легко было быть исправным и соблюсти спокойствие духа. О, не спешите к серьезным обязанностям: настанет пора и для них, а теперь учитесь исполнять малый долг, малые обязанности! Ведь кто не в силах поднять пяти пудов, как может браться за десять или двадцать?!

Поймите же необходимость и важность всего строя школьной жизни, и в настоящие минуты проникнитесь решением относиться к нему с полным уважением и с полною готовностью подчиниться ему. Не принудительного, не вынужденного подчинения хотим мы, а свободного, сознательного и любовного; не внешне-формальной и фарисейской праведности ждем от вас и не пред нашими глазами, а пред лицом совести и Бога. Ведь и животное приучают к тем или другим действиям: но это выучка, дрессировка, принуждение. У человека же, существа разумного и свободного, все поведение должно носить печать сознания и свободы. <…> Помните же, что кто не умел в свое время свободно и разумно повиноваться – тот никогда не будет уметь хорошо и разумно повелевать; кто сам тяготился правилами собственного воспитания и небрежно относился к ним, от того трудно ожидать, что он будет хорошим воспитателем других. Свечу нельзя зажечь от другой свечи – незажженной.

<…> Будем помнить, что кто не приобрел здесь, в школе, в годы юности и воспитания, религиозности, стремления к исполнению долга, трудолюбия, исправности, тот и в жизни пойдет таким же нравственно убогим и ничтожным, тот праздно, безцельно и безполезно, тунеядцем пройдет по ниве этой жизни. Приобретайте же себе добрые привычки и наклонности! Не теряйте золотого времени детства и воспитания: «В молодости ученье – резьба на камне», твердая и прочная, пред которой безсильно разрушающее влияние времени; «а в старости – это черчение на песке», гибнущее от дуновения ветра...

Вступим же бодро в подвиг труда и призовем себе молитвенно помощь вышнюю. Тот, Кто в годы детства Сам бе повинуяся Родителям и, возрастая и укрепляясь духом, исполнялся премудрости под сенью благодати, в любви у Бога и людей (см.: Лк. 2, 40, 51–52); Тот, Кто жизнь Свою после лет отрочества и юности отдал трудам неустанного учительства, – да ниспошлет и нам, ученикам Своим, благодатную помощь в трудном и святом нашем деле учения. Аминь.

 Священномученик
Иоанн ВОСТОРГОВ

Речь на молебствии перед началом
учения в 1-й Тифлисской женской
гимназии 31 августа 1899 года

Источник: Полное собрание
сочинений протоиерея Иоанна
Восторгова. СПб., 1995. Т. I.