Ей было шестнадцать с половиной, когда началась Крымская война. Она рано лишилась матери, а отец ее, моряк, защищал Севастополь. Даша ежедневно бегала в порт, пытаясь узнать что-то об отце. В том хаосе, который царил вокруг, это оказалось невозможным. Отчаявшись, Даша решила, что должна попробовать хоть чем-то помочь сражающимся — а вместе со всеми и своему отцу. Она обменяла свою корову – единственное, что у нее было ценного – на дряхлую лошадку и повозку, добыла уксуса и старых тряпок и в числе других женщин пристроилась в обоз. Другие женщины готовили и стирали для солдат. А Даша свою повозку превратила в перевязочный пункт.

Когда положение войска ухудшилось, многие женщины покинули обоз и Севастополь, ушли на север, в безопасные районы. Даша осталась. Она нашла старый заброшенный дом, вычистила его и превратила в госпиталь. Потом выпрягла свою лошадь из повозки, и целыми днями ходила с ней на передовую и обратно, вывозя по два раненых за каждую «прогулку».

В ноябре 1853 г., в сражении при Синопе, матрос Лаврентий Михайлов, ее отец, погиб. Даша об этом узнала много позже…

Слух о девушке, которая вывозит раненых с поля боя и оказывает им медицинскую помощь, разнесся по всему воюющему Крыму. И вскоре у Даши появились сподвижницы. Правда, эти девушки не рисковали ходить на передовую, как Даша, но полностью взяли на себя перевязку и уход за ранеными.

А потом Дашу нашел Пирогов, смутивший девушку изъявлениями своего искреннего восторга и преклонения перед ее подвигом.

Даша Михайлова и ее помощницы присоединились к «крестовоздвиженкам». Учились профессиональной обработке ран.

В Крым «для поднятия духа русского воинства» приехали младшие сыновья императора, Николай и Михаил. Они же и написали отцу о том, что в сражающемся Севастополе «ухаживает за ранеными и больными, оказывает примерное старание девица по имени Дарья». Николай I приказал ей пожаловать золотую медаль на Владимирской ленте с надписью «За усердие» и 500 рублей серебром. По статусу золотой медалью «За усердие» награждались те, кто уже имел три медали — серебряные. Так что можно считать, что Император очень высоко оценил подвиг Даши.

Точная дата смерти и место упокоения праха Дарьи Лаврентьевны Михайловой исследователями до сих пор не обнаружены