Память блаженного Даниила Коломенского (Васильева)

Восстанавливающийся храм Сошествия Святаго Духа
в с. Шкинь, рядом с которым был погребен
блаженный Даниил (современный вид)

Юродивые ради Христа подвизались на Руси во все времена, хотя людей, дерзавших восходить к святости этим труднейшим путем Богоугождения, за всю историю христианства было немного…

В августе 1884 года скончался живший долгое время в г. Коломне блаженный Данилушка, более 40 лет подвизавшийся в подвиге юродства. Жизнь его интересна и назидательна.

Блаженный Данилушка, в миру – Даниил Иванович Васильев, родился в 1822 году в селе Лыкове Коломенского уезда Московской губернии. Отец его был помещичьим крестьянином, человеком богатым и закоренелым раскольником, имевшим у себя на дому молельню; мать его была известной начетчицею. Она постоянно пребывала в молельной, собирая около себя пожилых женщин, читала им Священное Писание и толковала его.

Однако юный сын, по внушению Духа Божия, оказался чуждым раскола и часто тайно от домашних посещал православный храм, где постепенно усовершенствовался в вере и пламенной любви к Богу чрез усердную молитву и внимательное слушание слова Божия. Родители с прискорбием замечали уклонение чада от их обрядов и частые отлучки в церковь, бывало, в сильном гневе били, наказывали и нередко среди зимы в одном нижнем белье запирали Данилушку в холодной комнате. Но все старания отклонить подвижника от истинной веры и Церкви Христовой оказались напрасными.

Еще проживая с родителями, блаженный начал помогать в строительстве православного храма. Он никогда не играл с детьми из своей слободы, а лет с десяти ходил в другую слободу, где не было ни одного раскольника. Любимой игрой мальчиков были «бабки». Даниил играл очень умело, и все выигранные серебряные монетки отдавал Герасиму – тамошнему церковному старосте. Герасим полюбил мальчика, кормил его и нередко оставлял у себя ночевать, а также брал с собой в церковь, где учил петь на клиросе и ставил торговать свечами. Отец Данилушки сердился за это на старосту и даже жаловался на него своему помещику. Тот же, узнав, что мальчик отличается смирением и добротой, взял его к себе. С того времени Даниил окончательно оставил отцовский дом. Барин сделал его «казачком» (маленьким лакеем) и хотел обучить грамоте; но отрок в скором времени снял с себя выданный ему наряд и сапоги – под предлогом, что все это с него спадает, и с тех пор никогда более не носил ни сапог, ни верхней одежды.

В праздники и выходные дни блаженный ходил в церковь для молитвы, а когда в его селе служба не совершалась, он отправлялся на богослужение за две, три и даже пять верст в соседние поселения. Бывало, на дворе еще темно, а Данилушка уже бежит куда-нибудь к заутрене, и как бы рано она ни началась, он всегда поспевал к началу. И даже мороз в тридцать и более градусов его не останавливал. В одном нижнем белье, с открытой головой, часто по колена в снегу, по оврагам и полям он поспешал в храм. Придя в церковь, подвижник становился на клиросе или около него и пел, либо прислуживал в алтаре.

После смерти благодетеля-барина около четырех лет Даниил прожил у церковного старосты Герасима. А достигнув совершенного возраста, покинул родное село и пришел в г. Коломну, где продолжил нести свой подвиг юродства ради Христа.

Ежедневно босой Данилушка ходил по городским площадям и торговым рядам. Ему обыкновенно жертвовали деньги, которые он опускал за пазуху – там у него был устроен специальный мешочек. Каждую неделю к блаженному приезжал привечавший его староста, которому тот и отдавал все накопленные средства. За несколько лет Данилушке удалось собрать значительную денежную сумму, на которую в селе Шкинь сначала была выстроена колокольня, а затем расписан внутри и поновлен снаружи храм.

Без малейшего искательства и лести, без усиленных просьб и вымогательства со стороны блаженного, по одному благосклонному чувству доверия и уважения к нему, христолюбивые души снабжали его подаяниями, которые он собирал без счета, без корыстной страсти, без усвоения себе, с единственным назначением – на дело Божие.

Про Данилушку говорили, что он имел дар прозорливости. Так, он трижды предсказывал пожар в родном селе Лыкове, и в последний раз предрек, что возгорание случится в Великую субботу и будет уничтожен и дом его отца, что исполнилось в точности.

Для воздвигнутой трудами и молитвами блаженного в Шкини колокольни отлили два колокола; один – весом более 300 пудов, другой – в 150. В народе сохранилось предание о том, как они были доставлены в село и установлены. Когда большой колокол на подводе, запряженной шестеркой лошадей, переправляли через реку, деревянный мост под тяжестью медного гиганта прогнулся и достиг воды; лошади остановились посередине него и не хотели двигаться далее. Все попытки поправить положение оказались напрасными. Тогда блаженный Данилушка, помолившись, взял прутик, подбежал к колоколу, вскочил на него верхом и крикнул: «Ну, что ты застрял? А ну, пошел!» Затем он хлестал колокол прутиком, приговаривая: «Иди, милый! Иди, я тебе помогу!» Все присутствовавшие не успели опомниться, как подвода с колоколом была уже на другом берегу.

Однако на этом трудности не закончились. Когда благовестник подняли к проему в колокольне, то оказалось, что он слишком велик и через отверстие не проходит. Но и на сей раз по молитве блаженного Господь сотворил чудо: вопреки законам природы, колокол оказался на своем месте. Примечательно, что с той же проблемой столкнулись после 1917 года сбрасывавшие колокол богоборцы. Чтобы увеличить колокольный проем в нижней части, безбожникам пришлось выбивать кирпичи. Согласно воспоминаниям очевидцев, упав на землю, колокол не разбился, и тогда его раскололи на куски кувалдами.

В зимнее время года блаженный Данилушка жил в доме старосты Герасима и однажды, выйдя на улицу, каким-то образом зашиб себе ногу. Травма была серьезной, и неутомимый труженик оказался прикованным к постели. Пролежав около десяти недель, он был отправлен в земскую больницу, где и пробыл до дня своей кончины. Незадолго до смерти подвижника жители города, узнав о его местонахождении, поспешили навестить блаженного. Накануне преставления страдалец исповедался, причастился Святых Христовых Таин и 18 / 31 августа, в два с половиной часа пополудни, простившись с ближними, мирно почил. Весть о его смерти быстро разнеслась по Коломне, и толпы жителей всех сословий и положений устремились в больницу, где до момента погребения усердствовавшие священнослужители совершали панихиды. Как при жизни покойный ничего не имел, так и после смерти у него не обнаружилось никакого имущества. Все нужное для похорон было пожертвовано благотворителями.

В день погребения двор больницы был переполнен собравшимися проводить Данилушку в последний путь. После утренней панихиды тело подвижника в предшествии священников и в сопровождении многочисленных горожан внесли в собор. Литургию совершал протоиерей собора в сослужении двух священников, а к чину погребения присоединились еще семь священников из городских церквей.

Жители Коломны, всегда отличавшиеся благочестием, излили свою любовь к почившему в редком единодушии: знатные и простые, духовенство и миряне, богатые и бедные, старые и молодые со слезами на глазах прощались с нищим, которому долгие годы подавали милостыню. Как в прежние времена, так и ныне верующие люди не столько осознают, сколько душой чувствуют величину подвига юродства ради Христа. Они чтут таких угодников Божиих при их жизни, а память о них сохраняется в род и род.

Подготовила Ксения МИРОНОВА

По материалам журнала

«Кормчий» (№ 47 от 15 ноября 1903 г.),
«Московских церковных ведомостей»

(за 1884 г.) и интернет-ресурсов