Память Белогорской подвижницы Марии Пещерокопательницы

Белогорье. Меловые горы, внутри которых
расположен Воскресенский монастырь

На высоком берегу Дона, на вершине белых меловых гор, давших название небольшому селу Белогорью, расположен Воскресенский мужской монастырь. Начало ему было положено в XVIII веке простой женщиной, казачьей вдовой Марией Шерстюковой, которая для искупления своих грехов, совершенных в молодые годы, с благословения иеромонаха Киево-Печерской лавры взяла на себя тяжелый подвиг пещеростроительсва.

Мария Константиновна Шерстюкова родилась в 1740 году в уездном городе Бирюче Воронежской губернии, в семье казака Константина Босого. После обращения украинских казаков в казенных поселян, называвшихся войсковыми, в 60-х годах XVIII века Константин перешел на жительство в слободу Белогорье.

Ко времени поселения Марии было около 25-ти лет; она вышла замуж за войскового жителя слободы Самуила Шерстюкова, у них родилось два сына и дочь. Самуил был человеком весьма нетрезвой жизни, «довольно уже пожилым и несколько малоумным». Мария, прожив с ним около 20-ти лет, овдовевши, предалась нетрезвости и разврату, расточила все имущество мужа и вынуждена была наниматься в работницы к людям. Но и тут, по непостоянству своему и худому поведению, нигде не могла ужиться. Дети ее с малых лет находились в услужении у разных людей. Оставаясь без средств, она для пропитания своего стала заниматься шарлатанством – колдовством и ворожбою, чем вызывала против себя еще большее презрение. Так она жила до 1795 года.

И вот удручаясь крайней бедностию и терпя поношение даже от родных своих, Мария, как евангельский блудный сын, пришла в себя и решила покаяться. Она осознала ужас, но не безнадежность своего положения. В душе родилась надежда на Бога, на Его помощь и прощение.

Жажда раскрыть свое больное сердце, излить его боль в исповеди привели к твердому и трудному решению: предпринять дальний путь в святое для каждого русского человека место – Киево-Печерскую лавру, о которой Мария узнала от богомольцев. Пешком, одна, без средств дошла она до Киева, где принесла искреннее покаяние Богу, обличив себя во всех своих многочисленных грехах и пороках, осознав весь ужас своей постылой жизни. Там Мария прожила около года, питаясь подаянием от христолюбцев и ежедневно для богомолия бывая в Лавре и в других монастырях. Душа ее горячо желала подвига искупления. Исповедовалась она у лаврского иеромонаха, о имени коего не озаботилась узнать. Этот иеромонах заповедал ей на всю жизнь пост сухоядения и всегдашней трезвости, непрестанного болезнования и сокрушения о грехах своих и занятия богоугодными делами и трудами. И как он был родом из слободы Белогорья и знал о меловых горах над Доном, покрытых лесом, то советовал Марии, избрав в этой горе уединенное место, ископать пещеру для занятия богомыслием, по примеру преподобного Антония Киево-Печерского. Наставление духовника глубоко запечатлелось в ее уме и сердце, и она решилась исполнить его.

Возвратившись из Киева в Белогорье к своим родственникам, Мария, к удивлению всех, совершенно переменилась в своем поведении: сделалась воздержанною постницею, смиренною, молчаливою и богомольною; а прежде того и в церковь почти никогда не хаживала.

В 1796 году, устроив детей своих по родным, весною она уединилась в покрытую лесом гору над Доном, избрав понравившееся ей место недалеко от хутора Кирпичи, выделившегося из слободы Белогорья, и начала железною киркою копать пещеру. Через несколько дней во сне подвижница увидела своего духовника, Киево-Печерского иеромонаха, который сказал ей, что она не в определенном от Бога месте начала рыть пещеру, а надобно ей пойти еще далее по течению реки Дона – вниз саженей на двести (420 м), там найдет она прислоненную к горе теслу (кирку), лопату и лоток, чем выносить срытый мел, и назначено ей копать пещеру и спасаться. Повинуясь словам явившегося в сновидении духовника, она действительно нашла назначенное ей место и орудия для исполнения своего подвига.

Ободренная произошедшим, Мария с большим усердием приступила к копанию пещеры и сама удивлялась, откуда взялись силы и неутомимость в труде. За два года она выкопала пещеру в горе на восемь саженей (17 м) по прямой линии к западу. Для пропитания своего подвижница просила себе по временам подаяние в городе Павловске и в окрестных селениях. Узнав о ее необыкновенном предприятии и труде, люди стали приходить к ней в пещеру как из любопытства, так и для богомолия пред иконами, которые были поставлены ею по стенам пещеры, и многие трудились с нею, особенно в ночное время, помогая ей копать, выносить нарубленный мел и сбрасывать его с горы вниз к реке.

Стечение людей со временем увеличивалось, и в народе пошли разные толки и мнения о пещернице и о ее трудах. Говорят, что Мария наводила страх на окрестное население своим суровым видом: ею даже будто бы пугали детей. Бывшая разгульная женщина, ворожея-колдунья, бродившая по белогорским горам для сбора лекарственных трав, в сознании простого народа долго оставалась причиной страха. У духовенства ее недавнее увлечение колдовством, уклонение от Церкви подрывали доверие к ее подвигу, тем более что ее духовником был не приходской священник, а неизвестный Киевский иеромонах. Прием подаяний от стекавшихся в пещеры поселян только укреплял духовенство во мнении о своекорыстии подвижницы. Этим объясняются продолжительные попытки белогорского духовенства запечатать пещеры, сопровождавшиеся обвинением Марии в нечестности.

В 1800 году священнослужители обеих белогорских церквей донесли о пещернице благочинному протоиерею М. Яковлеву. Прибыв в Белогорье и призвав к себе Марию, священник уговаривал ее перестать копать пещеры и не соблазнять больше суеверных людей. Она оправдывалась повелением на свой труд свыше и тем, что делает это для своего спасения; посетителей же в пещеру не привлекает, а запретить им приходить к себе не может.

В 1806 году от Острогожского земского суда последовал приказ: вынести из пещеры святые иконы и кресты и вход в нее заложить, а пещернице Марии строго подтвердить, чтобы она впредь не дерзала рыть пещеры, и за этим иметь неослабный надзор Острогожскому земскому суду. Пещеру заложили в начале 1807 года. Дело было отдано в ведение земской полиции, и белогорское духовенство не имело никакого наблюдения за Марией и ее подвигами.

В том же году вход в пещеру опять стал открыт неизвестно кем, и по ночам продолжалась работа в горе уже не одною пещерницею, но разными сторонними людьми. Узнав об этом, земская полиция вытребовала Марию в Острогожск; там она несколько времени содержалась под стражею, но потом опять была отпущена на жительство в Белогорье. С тех пор, по недосмотру полиции, вход в пещеру всегда был открыт, и работа в ней продолжалась всякую ночь.

В 1816 году слободу Белогорье посетил Преосвященный Воронежский Епифаний для освящения Преображенского храма. Здесь он дал распоряжение пещеру упразднить и Марию за ослушание предать суду. Такое решение основывалось на том, что епархиальное начальство доносило Святейшему Синоду ежегодно с 1814 года о том, что Шерстюкова не только роет пещеры, но и якобы рассеивает семена суеверия и производит незаконную продажу свечей. Гражданское начальство о том же доносило в Министерство Внутренних дел.

Гонения на подвижницу прекратил Император Александр I, по повелению которого было проведено тщательное рассмотрение дела Шерстюковой. Его Императорское Величество, не находя тут никакого суеверия или раскола, но паче относя действие старухи Шерстюковой к подвигам набожности, высочайше повелеть соизволил: «1) Вход в пещеру оставить свободным, для продолжения трудов; 2) согласно просьбе Шерстюковой, устроить в оной небольшую церковь по приличию; 3) предоставить Его Преосвященству, по сношению с Гражданским Губернатором, рассмотреть, на каком основании можно привести такое желание старухи Шерстюковой о церкви в исполнение, т.е. может ли она построить ее на свой счет, или потребуется пособие от казны, то какое именно, также в каком виде существовать сей церкви; 4) обо всем том представить в свое время Святейшему Синоду на дальнейшее уважение».

Для исполнения Высочайшего повеления в Белогорские пещеры снарядили комиссию, которая, прибывши на место, объявила Шерстюковой Высочайшее соизволение продолжать труды в пещере. Комиссия признала, что твердость мелового грунта, недальнее от входа местоположение пещеры, чистота и легкость воздуха делают удобным устройство здесь церкви. На вопрос комиссии, может ли она устроить церковь на свой счет, Шерстюкова ответила, что она по бедности не в состоянии строить храм Божий. Тогда волею Императора из государственной казны было выделено 2500 рублей на строительство пещерного храма, давно задуманного Марией. В благодарность Императору Мария Шерстюкова выразила желание, чтобы храм был освящен в честь святого благоверного князя Александра Невского, небесного покровителя Александра I. 30 августа 1819 года церковь была освящена, о чем уведомили Святейший Синод. В 1820 году, по прошению Марии, к пещерной церкви определили особого священника, диакона и пономаря.

Труды пещерокопательницы привлекали множество людей из простого сословия, желавших вместе с ней нести этот нелегкий подвиг во славу Божию и во спасение души. Протяженность пещер при жизни Марии составляла более 299 аршин (около 212 м).

Свыше 20-ти лет продолжался подвиг основательницы Белогорских пещер, пока силы не оставили ее. Последние несколько лет Мария только рассказывала и показывала, как правильно производить работы. Молва же народная гласила, что в пещере своей подвижница всегда слышала ангельское пение.

22 июня / 5 июля 1822 года, 82 лет от роду, Мария мирно отошла ко Господу. Похоронили ее не на общем приходском кладбище, а на горе близ пещер, которые она строила на протяжении долгих лет.

Подготовила Ксения МИРОНОВА

По материалам Летописи Белогорского Воскресенского
монастыря Воронежской губернии Острогожского уезда,
с жизнеописанием Марии Пещерокопательницы и Безмолвника
Иакова, в пещерах подвизавшегося

Источник: сайт «Павловск на Дону»
(http://pavlovsk.h1.ru/kraeved/pg-let/let.htm)