Почему православному христианину нельзя быть экуменистом

В экуменических кругах разрабатываются новые понятия и термины, которые должны способствовать постепенному сглаживанию расхождений между Православием и инославными исповеданиями, и одновременно с этим устраняются старые понятия и термины, данные расхождения подчеркивающие. В качестве примера можно привести новое, уже раскритикованное нами во вступлении, понятие «экуменической церкви», толкуемой не в смысле Православной Церкви, а в смысле «невидимой церкви», в которую входят все, считающие себя христианами.

В ВСЦ (экуменическая организация «Всемирный совет церквей». – Примеч. ред.) планомерно смешиваются понятия «Православие» и «инославие», причем подразумевается не единое Православие, каким по существу является только наше Православное исповедание, а множество «православий», через сравнение которых ищется некое новое, более совершенное «православие» (об этом будет сказано в 8-ом основании, в пункте Б). С этой точки зрения рассматриваются понятия «Предание» и «предания», умаляя значение Православного Священного Предания как равночестного со Священным Писанием источника веры с целью затемнить Богооткровенную истину иными различными человеческими преданиями (ср.: Кол. 2, 8), легшими в основу протестантских и сектантских объединений.

Чтобы умалить значение Православных Церквей, экуменисты толкуют о «Восточных православных церквах» и об «Ориентальных православных церквах», внушая, будто наряду с настоящими, Православными, существуют «Ориентальные православные церкви», известные в церковной истории как монофизитские, но для которых теперь придумано более завуалированное название – «дохалкидонские церкви». Дело дошло до того, что, именуя эти «церкви» «православными ориентальными», наши поместные Православные Церкви экуменисты титулуют «православными византийскими церквами» (Irenikon. 1977. № 2. P. 204), что абсолютно неверно, так как славянские Православные Церкви (Русская, Сербская и Болгарская), а также Грузинская и Румынская – совсем не византийские.

Представители «дохалкидонских церквей» (монофизиты)
на богослужении в Архангельском соборе Московского Кремля

Печально то, что сами «православные» экуменисты – официальные представители в ВСЦ, принимают обозначение дохалкидонцев как «православных». Под документом ВСЦ на английском языке «Подготовительная комиссия для неофициальных консультаций между богословами Восточной (Eastern) Православной Церкви и Ориентальных (Oriental) православных церквей» (ОТ. 1984.10.2. № 593. С. 4.) стоят подписи трех православных: епископа Эмилианоса, протоиерея Виталия Борового и профессора Н. Ниссиотиса. Спрашивается, зачем Православной Церкви вести диалог с дохалкидонскими «церквами», раз православные представители уже сдали позиции Православия, называя отпавшие от Православия в V веке еретические общности «православными»?! Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? (Мф. 5, 13).

В качестве примера ликвидации ВСЦ понятий и терминов, подчеркивающих различия между Православием и инославными исповеданиями, укажем на термин «ересь». <…> Определение какого бы то ни было учения в качестве ереси несовместимо с господствующим в экуменической среде убеждением, что и протестантство является церковью, и всякая религиозная общность, даже самая нецерковная, имеет якобы некоторую устремленность к истине. Слову «ересь» нет места в межконфессиональном движении, в котором уже и молодые православные богословы (в институте в Боссэ под Женевой) воспитываются в противном Православию духе – «понимать и уважать чужое „верую“» (Церковный вестник. 1968. № 26. С. 9). «Век экуменизма есть век реабилитации еретиков», – читаем на страницах журнала «Иреникон» (Irenikon. 1975. № 2. P. 276). Даже «православные» богословы пишут, будто ересь не является плодом вольнодумства; она якобы – «порождение прежде всего благочестивой (!) любознательности, благородного (!) стремления человеческого духа проникнуть в сущность бытия» (Духовная культура. 1948. № 5. С. 4).

Нет нужды подчеркивать, что такие угодливые высказывания находятся в полном противоречии с духом Вселенских Соборов, на которых Святые Отцы отлучали от Церкви еретиков, видя в их лжеучениях диавольские изобретения. Да и как бы иначе сохранилось Святое Православие, если бы оно не отлучало еретиков от Церкви?! Ибо с утратой в греховном мире понятия о ереси неминуемо утрачивается и понятие о православности. Результатом становится уравнивание истины с заблуждением. Этого-то и добивается экуменизм, устраняя понятие о ереси.

Но убирая из своего словаря понятие «ересь», экуменизм начинает рассуждать о «ереси» в совершенно новом смысле, искажая суть ради проведения экуменической программы постепенного перевоспитания в антиправославном духе сознания юных поколений. Постепенно вводится неведомое до сих пор понятие об «этической ереси», заключающейся якобы в невнимании к находящимся в нужде. По-экуменически мерилом правой веры считается не столько «ортодоксия», т. е. правомыслие, сколько «ортопраксия», т. е. праводелание. Таким образом, догматический критерий веры обезценивается и объявляется недостаточным, а следовательно – несущественным (Okumenische Rundschau. 1973. Hf. 3. S. 392–393).

На деле же противопоставление «ортодоксии» и «ортопраксии» порочно по существу. Православие никогда не разделяло и тем более не противопоставляло эти два органически взаимосвязанных понятия, ибо Православная вера непременно должна выражаться в православной жизни. Искусственное противопоставление этих неразрывных понятий, доведенное до абсолюта, ведет к автономной внерелигиозной этике, которой окончательно уничтожается вера в Бога. Это и делает протестантский экуменизм – противопоставляя «ортодоксию» и «ортопраксию», в сущности смешивает богословские значения обоих понятий и создает благоприятную почву для т. н. «богословия мертвого бога», о котором пойдет речь в конце настоящего труда.

Поэтому, равно поддерживая «ортодоксию» и «ортопраксию», мы встревожены искусственным их противопоставлением и смешением, ибо это предвещает нечто страшное – полную утрату истины. Вот что по этому поводу пишет приснопамятный московский митрополит Филарет (прославлен Русской Православной Церковью в лике святых в святительском чине в 1994 году, т. е. после написания труда архимандритов Серафима (Алексиева) и Сергия (Язаджиева). – Примеч. ред.): «Путем смешения понятий истина до крайности омрачается, особенно под благовидными предлогами. И сие есть в сущности сатана, являющийся под образом ангела света (см.: 2 Кор. 11, 14). Таким образом, ко времени антихриста истина вполне будет уничтожена на земле в жизни и в понятиях – и то незаметно для людей. Среди спасающихся смогут избегнуть эту сеть только те, которые непрерывно следят за собою, не попали ли они в некоторое смешение понятий. Самонадеянность легко бывает окрадываема и запутывается в сетях смешения» (Комментарий московского митрополита Филарета к творениям свт. Григория Синаита).

Приходится с горечью констатировать, что из-за лукавых экуменических приемов и маневров происходит затемнение Православия, отчего открыто отрицается тот факт, что только оно является Богооткровенной истиной. В одном из официальных изданий ВСЦ написано следующее: «Сегодня уже весьма редко утверждается, что исключительную истину христианской веры воплощает одно какое-либо вероисповедание и оно не нуждается ни в каком дополнении при помощи прочих христианских объединений» (Okumenische Rundschau. 1973. Hf. 3. S. 297). Да, в самом деле, смелые голоса в защиту Православной веры слышны уже столь редко, что становится все очевиднее, что человечество движется по пути предсказанного святым апостолом Павлом отступления – одного из важнейших признаков пришествия антихриста (см.: 2 Фес. 2, 3).

Однако Христова Церковь должна до конца веков свидетельствовать об истине, пользуясь ради сохранения Богооткровенного учения термином «ересь», понимаемым в догматическом смысле. Этим она следует Священному Писанию, в котором также употребляется слово «ересь» в догматическом смысле, дабы противопоставить истину заблуждению. Священное Писание не только предупреждает нас о появлении опасных лжеучителей, проповедующих пагубные ереси (см.: 2 Петр. 2, 1), но и учит порывать с еретиком, если по первом и втором увещании он не вразумится (см.: Тит. 3, 10). Из Слова Божия мы знаем, что Богооткровенная истина и диавольская ложь (см.: Ин. 8, 44) непримиримы между собой, и потому разделение между ними заповедано Богом (см.: 2 Кор. 6, 14–15).

Ныне путем уничтожения понятия «ересь» в догматическом смысле постепенно размывается разница между истиной и заблуждением, дабы заблуждение, часто повторяемое и внушаемое людям, приобрело авторитет «истины» и стало восприниматься как некая новая возможная «истина», помимо древней вечной истины. А это – тяжкий грех против Православной Церкви, незыблемого «столпа в утверждении истины» (см.: 1 Тим. 3, 15), против Божественного Писания как «слова истины» (см.: Еф. 1, 13)!

Православный христианин не может участвовать в экуменическом движении, где вырабатываются новые понятия с целью размытия различий между Православием и инославными исповеданиями, в которых понятие «ересь» уже не употребляется в догматическом смысле с коварным умыслом уравнять заблуждение и истину.

Архимандрит
Серафим (АЛЕКСИЕВ),
архимандрит
Сергий (ЯЗАДЖИЕВ)