Память Валаамского схиигумена Иоанна (Алексеева)

Cхиигумен Иоанн, в миру – Иван Алексеевич Алексеев, родился 14 февраля 1873 года в Тверской губернии; окончил курс Ильинской церковно-приходской школы. О своем детстве отец Иоанн вспоминал: «Человек я – от природы застенчивый, недалекого ума, и память плохая, это вполне сознаю. Когда я был мальчиком, у нас портной шил шубы, умел читать и меня учил. Тупо я понимал, а сестра моя скоро заучила буквы и укоряла меня: „Вот, я уже заучила, а ты все не понимаешь“. Наконец, и я научился читать. В то время керосина не было еще и по ночам в избе работали с лучинкой. Отец мой плел лапти, а мать и сестра пряли или что чинили. Еще у меня было два брата. Когда я научился читать, то приобрел несколько книжек житий святых (тогда печатали маленькие книжечки). Был у меня единомысленный друг, вот мы с ним и толковали, как нам спастись. Ходили пешком в Нилову Пустынь, 150 верст от нас. Насушили мешочек сухарей, пристроили на плечи и – марш в дорогу. Ходили мы туда три раза. Слыхали, что там в лесах живет пустынница Матрена, но никак не могли повидать ее, да и глуповаты были, ведь только по 13 лет. Старший мой брат жил в Петрограде. Он был деловой и неглупый, имел трактир и меня к себе взял. Немного я пожил с ним, а книжечки все приобретал. Брат поехал в деревню, а я – в Коневский монастырь: нашелся попутный человек, владеющий финским языком. На Коневце нам не понравилось, отправились на Валаам».

Первый раз Иван Алексеев поступил в Валаамский монастырь шестнадцатилетним юношей, в 1889 году. Сразу по поступлении его отправили в скит преподобного Германа Валаамского, в котором занимались земледелием и выращивали скот. Иван, с детских лет привыкший к сельскому труду, помогал старшей братии в хлеву и на полях.

Через несколько лет будущего старца призвали на военную службу, которая в то время продолжалась четыре года. Служил Иван в стрелковом батальоне. После армии он на некоторое время вернулся в родную деревню, к родителям, и окончательно прибыл на Валаам 28 мая 1901 года. Позже в своих воспоминаниях подвижник писал: «Вот и живу с тех пор в монастыре, и мысли никогда не было, чтобы вернуться в мир. Благодарю Господа, что Он по Своей милости сподобил меня, грешного, провести всю мою жизнь в монастыре».

По возвращении в обитель Иван сначала работал в экономической конторе на главном острове. Но вскоре на него были возложены новые обязанности – его отправили в Петербург, в часовню Валаамского монастыря у Калашниковой пристани (на Синопской набережной). Батюшка рассказывал: «Многомятежный сей град повлиял на меня вредно, и я, немощный духом, не смог вместить городской сутолоки, ибо мне приходилось закупать, отправлять на вокзал и пароход и принимать разные товары, какие требовались для монастыря».

В декабре 1906 года Иван Алексеев был зачислен в послушники Валаамского монастыря, а 22 мая 1910 года – пострижен в монашество с именем Иакинф. После многих просьб игумен Маврикий разрешил ему покинуть Калашниковское подворье и переселиться в Ильинский скит. Позже он был назначен на послушание смотрителя Предтеченского скита.

В 1921 году отца Иакинфа поставили настоятелем далекого северного монастыря – Трифоно-Печенгской обители. Тогда же он был рукоположен во иеродиакона, затем во иеромонаха и возведен в сан игумена.

Скорбя о нерадении своей братии, игумен Иакинф пытался воспитывать печенгских монахов различными способами. Бывало, он произносил в трапезной поучения. Вот одно из них: «Святые отцы и братия! Слава Богу, покос закончили, то, что пожали, разделали и прочие летние работы справили успешно и благополучно. За все ваши труды спаси вас, Господи, трудились хорошо. Теперь мы только своими трудами и существуем, доходов со стороны нет. С окончанием летних трудов, теперь, прошу вас, ходите в церковь почаще; очень редко ходите, точно миряне: ходите только по воскресным дням, надобно ходить и на буднях. Святые отцы! Скорблю и скорблю о том, что вижу среди братии упадок духовной жизни. В доказательство этого привожу следующие случаи. Казначей продал малинку, у игумена не благословился и сараюшку стал строить, тоже без благословения. Отец эконом стал разделывать пожню, тоже не благословился. Есть и другие, подобные самочиния. Так поступать нехорошо: вы позабыли, что я игумен и с властью, и всякая власть от Бога: кто противится власти, тот противится Богу. Отчего это так стало и кто же в том виноват? Виноват игумен, ибо я слабо управляю вами...»

Отец Иакинф настоятельствовал в Печенгском монастыре до октября 1931 года, когда по своему желанию, с благословения архиепископа Германа, был освобожден от настоятельства и назначен духовником обители. А в мае 1932 года, вновь по своему прошению, он был переведен в число братии Валаамского монастыря, по прибытии в который поселился в Предтеченском скиту в качестве его смотрителя.

Скит святого Иоанна Предтечи предназначался для суровых подвижников: пост там соблюдался строже, чем в других монастырских скитах, – молоко, масло и яйца никогда не употреблялись, не благословлялась и рыба, а добавление в пищу растительного масла разрешалось лишь в редкие дни; также в скиту не пили чай.

В мае 1933 года старец был пострижен в наивысшую степень монашества – великую схиму с наречением имени Иоанн. Главным послушанием монаха-пустынника стала непрестанная молитва о спасении своей души и душ ближних. Отец Иоанн так вспоминал о жизни в скиту: «Жил я один, в небольшой пустыньке в скиту Иоанна Предтечи. Сам себе готовил и сам выращивал овощи, а за хлебом ходил в монастырь или иногда пек сам. Ночью я любил бодрствовать, ложился спать всегда после двенадцати часов, а в два или в три часа вставал…»

Летом 1937 года батюшка перешел из скита в монастырь, где на него возложили обязанность духовного окормления братии. В 1940 году из-за войны вместе с братией он был вынужден эвакуироваться с Валаама в Финляндию, в сельское поместье Папинниеми, расположенное в живописном месте на пологом южном берегу озера Юоярви, – нынешний Новый Валаам. Водоем со всех сторон обрамляли дремучие леса. Ко времени переезда монастыря в Папинниеми еще не было хорошей шоссейной дороги. Связь с внешним миром поддерживалась главным образом водным путем, поэтому в обители царили покой и уединение.

В последние годы жизни отец Иоанн страдал от водянки и грыжи. За год до своей кончины, в ноябре 1957 года, его отвезли в дом престарелых в Хейнявеси, где он пробыл до середины января 1958 года.

Утром 24 мая / 6 июня 1958 года послушник Андрей по обычаю обходил братские кельи, спрашивая, кому что необходимо принести из лавки. Подойдя к келье отца Иоанна, он постучался, произнес молитву и вошел. Схимник сидел на постели, и Андрей спросил: «Отец Иоанн, Вам принести что-нибудь из лавки?» Ответа не последовало. Андрей подошел поближе и повторил свой вопрос, но старец вновь не отозвался. Тогда послушник направился в соседнюю келью к отцу Гавриилу и попросил его зайти к отцу Иоанну. Отец Гавриил пришел, взял старца за руку и сказал: «Уже холодная». Так, в полном уединении, подвижник предал свою душу Господу. Похоронили схиигумена Иоанна на кладбище Нового Валаама.

ПОУЧЕНИЯ СХИИГУМЕНА ИОАННА

 + + +

 Аще пошатнешься в какой-либо добродетели, трепетать не надо; пал – вставай, опять пал – и опять вставай, так до последнего часа смертного. Слава, Господи, милосердию Твоему! Великое Твое благо, что Ты дал нам, грешным, покаяние, ибо Ты и сошел на землю не для праведников, а для нас, грешных.

 + + +

 В гневе никакое дело не решай и разговор прекращай. Под влиянием гнева всегда грешишь и скажешь неправильно, и после будешь сожалеть.

 + + +

 Нам вожделенна своя волюшка. А вдруг надо оставить свою волю и исполнить волю другого. Очень трудно уступить другому, это могут только великие души, а слабенькие крепко настаивают на своем.

 + + +

 Преподобный Серафим сказал: «Если хочешь себя расстроить – поговори с человеком другого устроения». На опыте так и бывает. Иногда с одним человеком говорить – просто отдыхать, а с другим говорить – делается тяжело; хоть спорь с ним – не находится, что и сказать ему; думаешь, как бы скорей ушел.

+ + +

 Очень жаль, что наши православные очень мало знают свое учение и легко уклоняются в разные секты. Ибо все секты, ереси и расколы основаны на гордости и самовнушении. В Православии авторитет – Вселенские Соборы и учение Святых Отцов. Господь сказал: Блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят (Мф. 5, 8). Вот Святые Отцы с Божией помощью очистили сердца от страстей. Они правильно знают волю Божию, открытую в Святом Писании; не очистившие сердце от страстей не могут правильно понимать Святое Писание, и такие люди претыкаются на Святом Писании, уклоняются с правильного пути и идут в разные стороны. Так сказать, сошли с большого парохода и сели на утлую ладью и хотят переплыть житейское море и погибают в волнах суетных мудрований. Они вырывают текст из Святого Писания для оправдания своего заблуждения.

 + + +

 Да, без веры в Бога мужества не может быть, ибо человек сотворен по образу и по подобию Божию. Хоть атеисты и мужественные есть, но их мужество ненормальное, болезненное, от отчаяния, от гордости и от тщеславия. Вразуми их, Господи!

 + + +

 Великое для нас счастье, что мы имеем книги Святых Отцов, ибо у них подробно говорится о духовной жизни. Конечно, хорошо бы духовную жизнь проводить под руководством духовного наставника, но «оскуде преподобный», а без наставника очень опасно руководиться только одними книгами, все равно как в аптеке: не учившийся искусству медицинскому, вместо полезных лекарств возьмет отравляющее. Однако унывать не надо, в основание положим мытарево смирение, и Господь по Своей благости поможет нам, грешным, и избавит от напастей на духовном пути. А в немощах будем каяться, ибо все подвижники благочестия держались за смирение и покаяние.

Подготовила Ксения МИРОНОВА

По книге: Схиигумен
Иоанн (Алексеев). Загляни
в свое сердце. СПб., 2002.