Память преподобного Феодора Санаксарского

Иеромонах Феодор, в миру Иван Игнатьевич Ушаков, родился в 1718 году. Он принадлежал к потомственному дворянскому роду Ушаковых. В молодости Иван Игнатьевич служил в Преображенском полку в Петербурге. Как-то с ним произошел случай, который заставил молодого сержанта сменить гвардейский мундир на убогую монашескую рясу.

Однажды, когда Иоанн находился в веселой компании, один из его товарищей неожиданно упал и тотчас умер. Смерть юноши без Покаяния и Причастия Святых Христовых Тайн так сильно повлияла на Иоанна, что он тайно бежал из Петербурга. Три года подвижник прожил в поморских лесах на берегах Двины, потом был вынужден перейти в Площанскую пустынь Орловской губернии, где его нашла сыскная команда и отправила в Петербург. На приеме у Императрицы Елизаветы Петровны на вопрос о причинах побега Иван Игнатьевич откровенно ответил, что спасение души предпочитает всем сокровищам мира сего. По его просьбе он был уволен в монашеское звание и после трехлетнего пребывания в Александро-Невской лавре в 1747 году принял постриг с именем Феодор.

В Лавре преподобный Феодор подвизался около десяти лет, и будущий Император Петр III отметил его как истинного монаха. Нашлось, однако, много завистников его славе, и в 1757 году подвижник перебрался в давно желанную Санаксарскую пустынь Темниковского уезда Тамбовской губернии, где через пять лет был рукоположен в иеромонахи с поручением исполнять обязанности настоятеля.

По уставу, положенному святым Феодором, богослужения в обители совершались по 10–12 часов. Каждый брат обязывался немедленно исповедовать любой помысел своему духовнику. На общей трапезе должны были присутствовать все монахи, за исключением тяжело больных. Пища была простой и умеренной, без пирогов и белого хлеба, который не полагалось вкушать даже на Пасху. В кельях не разрешалось иметь никаких запоров. Каждому брату для назидания выдавались из библиотеки одна-две книги. На общие монастырские труды – покосы, ловлю рыбы – обязаны были ходить все. Вместе с братией работал и сам настоятель.

Для духовно-нравственного просвещения преподобный Феодор постоянно говорил общие поучения для братии – в храме, трапезе и в кельях, научая отсекать свою волю, внимать советам старцев и подвизаться тесным, скорбным путем. Не оставлял старец без наставлений и мирян, обращавшихся за утешением и вразумлением. Богатым советовал не прилепляться к богатству, уделяя из него бедным, бедняков призывал к усердному труду и честному исполнению своих обязанностей.

Сама жизнь настоятеля была поучительной – старца отличали смиренномудрие, кротость, незлобие, прямодушие и одинаковая по отношению ко всем ласковость.

При такой благочестивой жизни преподобного Феодора имя его становилось все более известным, и к нему устремились многие люди. В 1765 году по указу Императрицы Санаксарская пустынь стала именоваться Богородицким монастырем. С этого времени увеличилось число братии, и трудами отца Феодора на пожертвования благотворителей, в том числе Екатерины II, вместо деревянной церкви была выстроена каменная двухэтажная.

Со временем преподобному Феодору пришлось пережить тяжелое испытание. По ложному доносу Темниковского воеводы Неелова старец в 1774 году был сослан в Соловецкий монастырь. Для расследования дела губернатор вызвал его в Воронеж и после допроса оправдал и отпустил. Из Воронежа святой направился за благословением в Задонский монастырь к пребывавшему там на покое святителю Тихону, который принял старца с великой любовью. Ученики святителя говорили, что никому другому он не был так рад, как преподобному Феодору. Три дня между ними продолжалась духовная беседа. При отъезде святитель Тихон проводил отца Феодора через весь монастырь, низко поклонившись ему напоследок.

Старец вернулся в Санаксарскую обитель, но уже через несколько недель по повелению Императрицы его вновь сослали в Соловецкий монастырь. Он прожил там девять лет в строгом заключении, испытывая нужду в самом необходимом, страдая от сурового климата Соловков и сильного угара в каменной келье. Не раз он был близок к смерти, и его едва живого выносили из кельи, оттирая снегом.

Наконец, по ходатайству митрополита Санкт-Петербургского Гавриила и Высочайшему повелению Екатерины II отец Феодор получил полную свободу и возвратился в родной Санаксарский монастырь, где продолжил усердно работать Господу. После непродолжительной болезни преподобный скончался в ночь на 19 февраля 1791 года. Тело его погребли в обители, могилу оградили чугунной решеткой, а сверху положили плиту с памятной надписью о времени рождения и кончины подвижника.

ИЗ ДУХОВНЫХ НАСТАВЛЕНИЙ
ПРЕПОДОБНОГО ФЕОДОРА
САНАКСАРСКОГО

Однажды в праздник Благовещения Пресвятой Богородицы отец Феодор по окончании трапезы при посетителях господах, бывших на празднике, говорил: «Святая Церковь воспевает в песнях настоящего праздника, приглашая всех нас, братие, земнородных, радостным духом сликовствовать друг с другом, ибо излияся на нас источник крайнего милосердия Божия в воплощении Единородного Сына Его, Спасителя мира. Благовествуй, земле, радость велию! Наполнена уже вся земля благовествованием сим, а благоговейные христианские души – духовною радостью. Но, скажите, можно ли душе, увлекающейся суетою и веселостями века сего, чувствовать святую радость Благовещения? Мне кажется, что как не может человек Богу работать и мамоне, так невозможно ему, увлекаясь временными увеселениями, чувствовать духовное веселие о Боге».

По выходе из трапезы один из гостей, слушавших беседу отца Феодора, просил позволения войти к нему в келью для духовной нужды. Старец пригласил его, и между прочими духовными беседами гость предложил ему вопрос: «Если человеку, живущему в мире, не должно наслаждаться благами века сего, то для чего и сотворено Богом на земле столько приятных вещей? Понять не могу, как Бог, будучи благ и един, дал людям две совершенно различные заповеди: одною все на свете сотворенные приятные блага дает Он в снедь и употребление, как для этой цели созданные и добрые зело, а другою требует от человека поста и воздержания. Прошу Вас, отец мой, разрешите мое недоумение».

Преподобный Феодор отвечал: «Зачем говорить и судить о скрытых от нас тайнах? Бог неправеден быть не может, и что говорит по Своему всеведению, говорит истинно, а наше дело безпрекословно повиноваться истине. Еще в раю даны две заповеди: „И заповеда Господь Бог Адаму, глаголя: от всякаго древа, еже в раи, снедию снеси: от древа же, еже разумети доброе и лукавое, не снесте от него: а в оньже день снесте от него, смертию умрете“ (Быт. 2, 16–17). Видно из сего, что пост сроден естеству человека. Но если бы по этой нужде поста Бог не благоволил сотворить в таком обилии благ земных, тогда пост у всех был бы невольный. Нужно думать, что обилие благ на земле не для наслаждения, а для совершенства поста. Бог не восхотел невольного поста, а восхотел, что мы, при всем изобилии, не воздерживались только, но и постились, по собственной воле из любви к Нему как предано сие Святой Церкви. За послушание сему уставу обещал Он в награду здравие телесное и спасение душевное, за преслушание же – смерть. Если бы притом не было дано земле обилия, то какое могло бы быть утешение для немощных, больных по плоти, престарелых и младенцев? Ради их-то и заключил Бог всех нас в нужде, а благоволил, что избыток служит им в утешение».

Выслушав это, гость успокоился и поблагодарил отца Феодора за полезную беседу и разрешение своего недоумения.

Подготовила Елена ПЕВЦОВА

По книге «Жизнеописание
и наставления старца иеромонаха
Феодора (Ушакова), восстановителя
и настоятеля Санаксарской
обители» (Темников, 1992)