«Аще кто в продолжении трех седмиц не приидет в церковное собрание, не имея никакой настоятельной нужды или препятствия, то клирик да будет извержен из клира, а мирянин да будет удален от общения». Вот строгая заповедь Святой Матери нашей, Церкви Православной. Это не голос одного какого-либо учителя Церкви, – это голос Вселенского Собора (80-е правило 6-го Вселенского Собора) и, следовательно, властное слово Самой Церкви Божией. Если же она, наша Матерь, почитает нужным для нашего спасения такое строгое правило, то это значит, что церковная молитва несравненно выше молитвы домашней, келейной. И это, действительно, так. Святитель Иоанн Златоуст говорит, что одно «Господи помилуй», произнесенное в Церкви купно с собором верующих, стоит целой сотни земных поклонов твоей одинокой келейной молитвы. Почему так? Потому, что Сам Христос сказал: «Идеже два или трие собрани во Имя Мя, ту есмь посреди их» (Мф.18:20). Молиться, говорят, мы можем дома. – «Сам себя обманываешь ты, человек, – говорит на это Златословесный учитель. – Дома, конечно, молиться можно, но нельзя так молиться, как в Церкви, где такое множество отцов, где возносится к Богу единодушный глас. Не так скоро ты услышан будешь, молясь Владыке сам по себе, как молясь вместе с братьями твоими, ибо здесь – единодушие, согласие, союз любви, молитвы священников. Для того священники и предстоят, чтобы молитвы народа, будучи слабы, соединившись с их сильнейшими молитвами, вместе с сими дошли до неба... Такая молитва имеет гораздо большую крепость, большее дерзновение, чем молитва домашняя. Откуда это видно? Послушай, что говорит нам Павел: «Иже от толикия смерти избавил ны есть, и избавляет: нан же и уповахом, яко и еще избавит, споспешествующим и вам по нас молитвою» (2Кор.1:10,11). Таким же образом и Петр освободился из темницы, ибо молитва «бе прилежно бываемая» от Церкви к Богу о нем (Деян.12:5). Если же церковная молитва была полезна для Петра, то почему, скажи мне, ты презираешь ее силу и какое имеешь оправдание в сем? Желая утолить гнев земного царя, вы все сбегаетесь с детьми и женами, а для того, чтобы умилостивить Царя Небесного и освободить от гнева Его не одного человека, не двух, не трех, не сто, но всех грешников во вселенной, – вы сидите спокойно и не стекаетесь все вообще, дабы Бог, смягчившись вашим единодушным гласом, и их избавил от мучения, и вам простил грехи. Как же, скажи мне, ты можешь после сего надеяться спасения? В оное время, возлюбленный, не только люди возносят сей страшный глас, но и Ангелы припадают ко Владыке, и Архангелы молятся". Подобно сему рассуждает наш Московский святитель Филарет. «Можно, говорят, молиться Богу дома, духом. Нет о сем спора, – говорит святитель, – но люди, которые лучше нас умели молиться духом, не бегали от храма, а прибегали в оный с радостью», – «Возвеселился о рекших мне: в дом Господен пойдем» (Пс.121:1). Пророк Даниил, муж желаний (Дан.10:11), человек, который жил молитвой, когда не мог идти в храм Иерусалимский, потому что был в Вавилоне, и потому что храм был разрушен, старался сблизить себя, по крайней мере, с местом бывшего храма, становясь на молитву перед открытым к Иерусалиму окном, и в те часы, в которые была приносима жертва в храме до его разрушения (Дан.6:10). Или Даниил суеверен? Или вы хотите быть духовнее Даниила? Нет, надобно признаться, что те, которые не посещают храма под предлогом молитвы духом, или совсем не радят о молитве, или совсем не понимают сего дела. В молитвах и славословиях Церкви дышет благодать Пророков, Апостолов, святых; в них наипаче Сам Дух Святый ходатайствует о нас воздыханиями неизглаголанными (Рим.8:26).

Иной говорит: «Дома я молюсь усерднее, чем в церкви; тогда и сердце умиляется, и помыслы не рассеиваются, а в церкви не слажу с собою и смущаюсь». Очень может быть, но должно знать, что в сем умилении скрывается опасность духовной прелести. Вот что пишет о сем блаженной памяти Оптинский старец иеросхимонах Макарий одной из своих духовных дочерей: «Вас смущает то, что вы не можете в церкви при всех мирно молиться; выходя из одной чувствуете, что совсем не были, а дома молитесь лучше и возносите умиленные молитвы. Вы не понимаете, что это есть сильная прелесть, лишающая вас спокойствия. Когда вы, молясь уединенно, думаете, что хорошо молитесь, то будьте уверены, что оная молитва Богу неприятна, хотя бы были и слезы, и чувство умиления; тогда все сие не имеет глубокого смирения, то есть прелесть. В церковной же молитве вы, ища такого же чувства и не находя оного, считаете себя немолившеюся и смущаетесь, – а это есть последствие или плоды домашних ваших молитв: враг возводит вас до небес и низводит до бездны, там возвышает, а здесь низвергает и причиняет смущение, чем и доказывается основание молитвы вашей на высокоумии. Вы молитесь просто, не ища в себе высоких дарований, считая себя недостойной оных, то будете и спокойны; и хотя видите хладность молитвы своей, тем паче имейте в чувстве смирение, что «я недостойна», но без смущения; то, верно, оная принята будет у Господа лучше той, о коей вы мните, что молитесь хорошо. Возьмите себе в пример двух молящихся в церкви, мытаря и фарисея; сей последний молился с мнением о себе, а первый со смирением молился и надежду спасения не во уповании непорочности своей полагал, но, грехи исповедуя, смиренно молился, и услышал молящегося Тот, Который всегда смиренным прощает. Напротив же, фарисей стал отвергнут. Святой Исаак Сирин учит: «Иже не помышляет себя быти грешным, молитва его несть благоприятна пред Богом». Дарования же в молитве даруются достойным того и смиренным, которым оные не вредят, а пользуют; а кто со мнением молится, тот бывает в большой опасности. Предлагаю вам рассуждение одного благоразумного мужа, основанное на истине и опыте: «Опаснее всего действие диавола против прельщенных мнением о своей святости; люди такого рода обыкновенно посредством подвигов телесных утончают природу чувственную; сие делает их способными к принятию впечатлений частью духовных, а потому и дух злой становится ближе к ним. Дух злобы наполняет душу мечтателя призраками света, односторонними, но сильно восторженными мыслями, возбудив в нем особенную доверенность к самому себе, отводит от истины, а затем мечтатель становится непримиримым врагом всякого, кто не согласен с ним в чем-либо, усиливая в нем более и более о себе самом мнение; дух злобы, наконец, доводит его до того, что мечтатель совершенно расстраивается и в жизни, и в мыслях». О церковной же молитве знайте, что она выше домашней вашей молитвы, ибо она возносится от целого собора людей, в числе коих, быть может, много есть чистейших молитв, от смиренных сердец к Богу приносимых, кои Он приемлет, яко кадило благовонное, с коими и ваши, хотя немощные и ничтожные, приемлются. Совет мой вам: не оставлять церковной молитвы, но смиренно в оной молиться, а не смущаться о том, что будто бы «не молилась и не была», и сию мысль от себя отвергать, а о домашней не возноситься, – то и будете мирны. Знайте, что плод гордости и возношения есть смущение и неустроение, а плод смирения есть мир и спокойствие; от гордости произошло все зло, а от смирения все благо, посему, рассматривая свое устроение, следуйте полезному».

Не забудем, что в церкви Божией молятся купно с нами и небесные наши заступники, святые Божии. Так, один из учеников преподобного Сергия, инок Игнатий, после кончины угодника Божиего видел, что святой Сергий во время всенощного бдения стоял на своем месте и участвовал с братиею в церковном пении. Братия того времени возрадовались, услышав о сем видении. Да возрадуются и ныне подвизающиеся в молитвах о таком участнике и споспешнике в оных, а побеждаемые невниманием и леностью да восчувствуют важность церковного Богослужения, на которое и с неба приходят молитвенники.