В 1894 году состоялось святое Таинство Браковенчания Государя Императора Николая II Александровича и Великой Княгини Александры Феодоровны

Нравственные облики Государя и Государыни обрисовываются более полно в рассказах лиц, случайно ставших близкими к интимной жизни Царской семьи уже в революционный период, то есть лиц, как бы наблюдавших за жизнью семьи со стороны и не принадлежавших раньше к придворной среде.

По отзывам всех этих людей, Государь был человек умный, образованный и весьма начитанный. Он обладал громадной памятью, особенно на имена, и являлся чрезвычайно интересным собеседником. Он хорошо знал историю и любил серьезные исторические книги. Любил он физический труд и жить без него не мог, в этом он был воспитан с детства.

В своих потребностях Государь был очень скромен: берег одежду, не позволял себе в этом лишней траты, на нем можно было видеть потертые, но починенные и вычищенные штаны и износившиеся сапоги. Он любил простые русские блюда: борщ, щи, кашу. Был он весьма религиозен; ни ханжества, ни суеверных предрассудков в нем не было. Он был истинный русский христианин по вере и строгий исповедник догматов Православной Церкви.

Отличительной чертой в его натуре, наиболее его характеризовавшей, было свойство доброты, душевной мягкости. Это был человек замечательно добрый. Если бы это зависело лично от него как человека, он бы не способен был совершенно никому причинить какое-либо страдание. Вот это его свойство и производило сильное впечатление на окружающих. Вместе с тем он был замечательно выдержанный, спокойный и безхитростный человек. Эти основные отличительные его черты чрезвычайно хорошо воспринимались людьми, с которыми он приходил в соприкосновение. Конечно, людьми с не испорченными душой и мыслями. «Он вызывал у меня чувство, что хочется сделать ему что-нибудь приятное», – говорит один из таких свидетелей. «Сколько лет я жил около него и ни одного раза я не видел его в гневе», – говорит другой.

Нельзя выразить словами, как Государь любил Россию. Она для него была почти тем же, чем была Христианская вера; как не мог он отречься от Христианской веры, так не мог оторваться от России. Чувства Государя и Государыни к России определеннее всего выражаются в словах Государыни, которая, указав на распятие Христа, сказала: «Наши страдания – ничто. Смотрите на страдания Спасителя, как Он страдал за нас. Если только это нужно для России, мы готовы жертвовать и жизнью, и всем».

Государь слишком доверял людям, считая почти всех лучшими, чем они были в действительности. Недобропорядочные элементы пользовались его сердечной добротой и снискивали расположение Царя к себе путем возбуждения его жалости. Та же черта была и в характере Государыни. Вследствие этого многие, представляясь гонимыми, укрепляли к себе их расположение и пользовались их заступничеством и покровительством.

Сколько должно было быть у Царя любви к своему народу, сколько великой русской жалости, чтобы даже в Екатеринбурге не разувериться в действительных свойствах его натуры и не отвернуться от него, а всегда и при всех тяжелых обстоятельствах стремиться стать ближе к нему, приласкать его, от чистого сердца протянуть ему руку. И в большинстве случаев он не ошибался; простой русский человек его понимал и, кто бы он ни был по испорченности натуры, так или иначе откликался. Царь говорил: «Русский человек – это мягкий, хороший, душевный человек; он многого не понимает, и этим пользуются злые люди. Но на него можно воздействовать добром». Как раз именно такую натуру русского человека он сам и вмещал в себе, а злые люди пользовались этим и... воспользовались окончательно в стремлении к власти, в заботе лишь о своем эгоистическом «я», и в ослеплении своими не русскими политическими принципами.

+ + +

Самым характерным отличием в Государыне была именно ее величественность – такое впечатление она производила на всех. «Идет, бывало, Государь, – рассказывают придворные, охранники, все окружавшие их посторонние люди, – нисколько не меняешься; идет она, как-то невольно обязательно одернешься и подтянешься». Всегда в ее присутствии чувствовалась в ней Царица. Она была умная, с сильным характером и весьма выдержанная женщина. Благодаря силе воли, она вполне отвечала первенствующему положению в семье. Но это не был гнет; она была той надежной крышей, под защитой которой жила семья; она их всех «опекала». Но за то, конечно, она сильнее и страдала; у всех на глазах она сильно старела.

Однако Государыня вовсе не была горда в дурном смысле этого слова; этого и не могло быть в ней, потому что от природы она была умна, в душе смиренная, добрая женщина. Черты ее натуры, которые заставляли видеть и чувствовать в ней Царицу, вовсе не были отрицательными чертами, это не являлось результатом надменности, самомнения, жестокой властности, эти качества совершенно в ней отсутствовали. Она была именно величественна как Царица, величественна в своих чувствах, взглядах и особенно в духовных и религиозных воззрениях.

Государыня была безконечно добра и жалостлива. Именно эти свойства ее натуры были побудительными причинами в явлениях, давших основание людям интриговавшим, без совести и сердца, ослепленным жаждой власти, объединиться между собою и использовать их в глазах темных масс и жадной до сенсаций праздной и самовлюбленной части интеллигенции для дискредитирования Царской семьи в своих темных и эгоистических целях. Государыня привязывалась всей душой к людям, действительно страдавшим или искусно разыгрывавшим перед ней свои страдания.

Все свободное время, оставшееся от приемов и благотворительной деятельности, Государыня отдавала семье; посторонним видно было, как сильно она любила свой очаг, своих детей, а из них больше всех – Алексея Николаевича. Однако любила она детей не слепо и эгоистично, но уделяя массу чувства, ласки и добра всем окружавшим ее посторонним людям.

Государыня, безусловно, искренно и сильно любила Россию, совершенно так же, как любил ее и Государь. Так же, как Государь, смотрела она и на русский народ: хороший, простой, добрый народ. Это не были слова. Это было глубокое убеждение, проявлявшееся у нее и на деле. Уже будучи арестованной в Царском Селе, Государыня, бывало, выйдет гулять в парк. Ей расстелют коврик. Она присядет на него, и сейчас же вокруг собирались солдаты охраны, подсаживались к ней, и начинались разговоры. Государыня разговаривала с ними и улыбалась; разговаривала без принуждения себя, и никто ни разу не слышал, чтобы кто-либо из солдат осмелился бы ее обидеть во время таких бесед. В Тобольске многие из хороших солдат перед увольнением приходили к ней и к Государю прощаться, и она обыкновенно благословляла их образками.

Государыня была сильно религиозной натурой. У такого человека, как она, это не могло быть ни лживым, ни болезненным.

Ее вера в Бога была искренняя и глубокая. Как человек, не терпевший по природе какой-либо лжи, она, приняв Православие, приняла веру не по форме, не по необходимости, а всем сердцем, всем разумом, всей волей. Иной она не могла быть.

Подготовила
Татьяна ВИНОГРАДОВА

По книге М.К. ДИТЕРИХСА
«Убийство Царской семьи».
Гл. 3: «Виновны ли?» М., 2006.