Память святителя Макария (Невского), митрополита Московского и Коломенского

На берегах Катуни, в живописной, дикой алтайской местности, повторилась в миниатюре великая палестинская история. Отец Макарий проповедовал инородцам светлое учение Христа, а они говорили: «Деды и отцы наши так веровали, и мы не хотим изменять вере отцов». Как ни плоха была их религия, но чтобы изменить ей решительно и безповоротно, для этого надо было убедиться, что новая религия будет полезна им в их житейских случаях, что она войдет в их обиход и что он, язычник, может найти в трудных случаях спасение у нового Бога, учение Которого ему проповедует отец Макарий. Морального превосходства христианства перед язычеством не было достаточно для алтайца. «Сотвори чудо, – как бы говорили отцу Макарию эти язычники. – Покажи реально, осязательно превосходство твоей религии перед нашей».

У постели опасно больного алтайца собрались камы, заклинавшие богов, и отец Макарий. Ему жаль было семью больного, которая отдавала на истязание камам домашний скот, еще более жаль было самого больного, который свои, может быть, последние минуты жизни проводит в языческом заблуждении, и он горячо молился Богу о просветлении души умирающего.

По-своему отнеслись к отцу Макарию родственники больного. Убедившись в безполезности жертвоприношений, видя, что положение больного безнадежно, они обратились к отцу Макарию: «Спаси его ты теперь, и, если он выздоровеет, тогда он крестится со всем своим семейством».

Отец Макарий возмутился сердцем: «Когда я призывал вас обратиться с молитвой к Истинному Богу, вы не послушались и презрели Господа Бога. Сколько жертв принесли вы бесу! Вы думали: „Сперва попросим бесов, а если они не помогут, тогда, пожалуй, призовем и Бога“. Не Бог вам нужен, а больного жаль». И, только видя раскаяние родных и их слезы, отец Макарий согласился помолиться за больного и полечить его.

Всякий удачный случай в лечении больных давал отцу Макарию новообращенных. Вот крестилась язычница Тыдыш. На Алтае ее знали многие. Знали, что она долго и опасно была больна, что камы безполезно лечили ее и разорили. Но как только Тыдыш крестилась, она выздоровела. Это ли не доказательство силы русского Светлого Бога?!

Медицинские познания отца Макария были скудны, средства аптечки незначительны, но глубока и крепка была его вера во Всевышнего. Горе людское его трогало больше всего, и он всегда перед лечением обращался с горячей молитвой к Богу. Веру и милосердие он старался внушить и обращавшимся к нему. И не эта ли вера исцеляла больных?

Например, к отцу Макарию обращается алтаец с запущенной гангреной. Приехал издалека с женой. Заклинания кама не помогли. Больной худел, невыносимо страдал, а сородичи избегали его, как порченого. К физическим страданиям присоединились и нравственные. От отчаяния больной с женой едет издалека к отцу Макарию в смутной надежде найти у него помощь.

Отец Макарий обмыл руку и, порывшись в аптечке, нашел лекарство.

– Прими это внутрь, – ласково говорит он язычнику, – и думай о Боге, Творце мира, о Христе, исцеляющем недуги, проси его: «Христос, исцели!»

– Христос, исцели! – сказал алтаец, как заклинание, трепещущим голосом, и его жена повторила его слова.

Вера отца Макария передалась им и зажгла в их сердцах надежду. Через некоторое время алтаец выздоровел и крестился. Духовная семья отца Макария увеличилась.
Скоро около него образовалась небольшая убежденная колония новообращенных. Их пример действовал ободряюще на многих колебавшихся язычников-алтайцев. Последние видели, что обратившимся в христианство боги не мстят за измену вере отцов. Следовательно, их боги не так сильны, как говорят о них камы. Но вера отца Макария выше, светлее их веры, его Бог – Бог не гнева и мести, а любви и кротости, и к отцу Макарию алтайцы начинают охотнее и чаще обращаться с просьбой о Крещении.

Но более всего успеху проповеди помогает обаяние светлой личности самого отца Макария. Он отдает все свои силы, чувства и мысли на служение ближним. Он обладает каким-то особым секретом располагать и притягивать к себе всех, с кем встречается. Он не просто проповедует – он входит в подробности жизни ближнего, знакомится с его нуждами, а затем просвещает его.

Встретит ли отец Макарий детей у реки, он говорит с ними простым, доступным им языком. Он располагает к себе детей, и они охотно слушают его рассказы о сотворении мира, о Боге, об обязанностях. Вместе с тем отец Макарий замечает, что у детей гноятся глаза, что сами они грязны, оборваны, и свое слово к ним он соединяет с делом: приносит мыло, заставляет детей отмыть с лица и рук всю грязь и затем старательно накладывает им на глаза примочки. Детям на другой день уже лучше, резь в глазах не так сильна, гноя меньше, и доброта пастыря открыла его слову самый близкий путь к их сердцу. Теперь, когда он собирается уходить от них, они в один голос кричат:

– Не уходи, говори еще! Приходи скорее!

Так же поступает отец Макарий со взрослыми. К нему приходит для беседы новообращенный юноша-алтаец. Отец Макарий охотно с ним беседует, но в то же время зовет его помочь только что крещенному инородцу в постройке жилища. «Ненастье скоро будет, – говорит отец Макарий, – а у него не закрыт потолок; помогаю я, да плохо умею». Тот соглашается, и они до обеда работают: носят доски, настилают потолок, насыпают землю.

После скромного обеда, не отдыхая, отец Макарий отправляется навестить других, жаждущих его прихода. В одном доме ему нужно навестить опасно больную и причастить. В другом – ждет его семья заболевшего главы дома. Здесь нужно слово ободрения и утешения.

Отец Макарий больного утешает примерами из жизни святых, которые переносили терпеливо страдания, а семье дает ряд советов, как ухаживать за больным, и надежду на помощь Божию. Отца Макария не отпускают, но он спешит. Его ждут в другом месте.

Особенно памятен случай, когда отцу Макарию угрожала опасность быть избитым озверевшей толпой.

Был праздник. Отец Макарий только что кончил службу в церкви, как ему сообщают, что в одном из селений часть инородцев возмутилась и пошла в колья на другую. Многие тяжело ранены, есть и убитые. Бой разгорался, и рев возбужденных голосов слышен далеко в горах.

Как ни отговаривали отца Макария, указывая ему на явную опасность его появления среди разъяренных дикарей, он остался непреклонен. Он немедленно отправился туда, и его появление поразило дерущихся своей неожиданностью. Вначале оно их как будто еще более озлобило. Слова увещания не действовали.

– Зачем он здесь? – закричал предводитель одной из сторон и ударил отца Макария.

– Вот тебе! – крикнул он.

Отец Макарий упал, но быстро поднялся и продолжал говорить. Смелые, ясные глаза миссионера и его безстрашная проповедь покорили обе враждующие стороны. Велика была нравственная сила этого маленького человека, вооруженного любовью к ближним и самоотверженностью. Нет больше той любви, нежели кто душу свою положит за други своя! Минуту назад дикие и полные гнева алтайцы теперь окружили его, целовали его руки и просили у него прощения. Такое полное самозабвения служение ближним в связи с проповедью сразу же принесло ценные результаты.

Юношеская мечта отца Макария осуществилась. Семена правды и света, которые он так самоотверженно, с такой любовью сеял, взошли и дали плод сторицею. Языческий Алтай обратился в Алтай православный, и в живописных глухих селах заблистали главы церквей.

Старец «апостол Алтая» может смело сказать Господу в день он: Се аз и дети, яже ми дал есть Бог (Евр. 2, 13).

Русский паломник.
1911. № 16. С. 254–256.

Его любовь привлекала сердца многих

Святитель Макарий (Невский) (в миру Михаил Андреевич Парвицкий; фамилия Невский у будущего святителя появилась в Тобольской семинарии) родился в праздник Покрова Пресвятой Богородицы в1835 году, во Владимирской губернии, в бедной семье церковного причетника. С раннего детства он полюбил молитву и храм, которые предпочитал детским забавам. В 1843 году его семья переехала в Сибирь. Михаил, желая посвятить свою жизнь служению Церкви, поступил в Тобольскую духовную семинарию. Окончив ее, он изъявил желание потрудиться миссионером в Алтайской духовной миссии.
     По прибытии на Алтай Михаил приступил к миссионерским трудам. Испытывая крайнюю нужду и различные скорби, он неустанно трудился, благовествуя Евангелие местным народам. В Миссии он постригся в монашество с именем Макарий. Его рукоположили во иеродиакона, а затем в иеромонаха. Для успешной проповеди отец Макарий изучил алтайский язык, составил азбуку и перевел на этот язык ряд священных и богослужебных книг. Искренняя христианская любовь будущего святителя привлекала к нему сердца многих. За усердные труды он был возведен в сан игумена, затем – архимандрита и из рядового сотрудника Миссии стал ее начальником. 12 февраля 1884 года Макарий (Невский) стал епископом Бийским, а 26 мая 1891 года – епископом Томским и Енисейским.
     В Томске у Владыки появились новые возможности: он повсеместно открывал церковно-приходские школы и приюты, закладывал и освящал храмы, создал Томское общество трезвости. Святитель Божий посещал приходы, неустанно проповедовал, словом и примером подвигая людей к благочестию. В 1906 году Владыка был возведен в сан архиепископа, а в 1912 году назначен на Московскую кафедру. В первопрестольной святитель Макарий продолжал свои труды, не оставляя личных подвигов молитвы и поста, подавая пример пасомым.
     После 1917 года на угодника Божия были воздвигнуты гонения. Его незаконно сместили с Московской кафедры и отправили в Николо-Угрешский монастырь. Мужественно претерпевая скорби и лишения, престарелый Святитель всецело предался молитве и богомыслию. Поместный собор восстановил справедливость и определил святителю Макарию пожизненный титул митрополита Алтайского. 16 / 29 февраля угодник Божий мирно предал дух Господу. В 1957 году по благословлению Патриарха Алексия I останки святителя Макария были перенесены для захоронения в Троице-Сергиеву лавру; они оказались нетленными и были положены в нижней части Успенского собора.