Житие святителя Иоасафа, епископа Белгородского

Святитель Иоасаф был родом из знатной малороссийской семье Горленко, славившейся своим благочестием. Родился будущий Святитель 8 сентября 1705 г. – в праздник Рождества Пресвятой Богородицы, во время Литургии, и был наречен Иоакимом. Восьми лет отрок Иоаким поступил в Киевскую Братскую академию, где получало образование все малороссийское дворянство. Там господствовало монастырское направление: все преподаватели были иноками, а воспитанники носили подрясники. Посещал Иоаким и Печерскую Лавру, и тогда в нем, вероятно, и созрело решение посвятить себя иноческой жизни. Но родители благословения своего ему не дали. Тогда он оставил в Киеве для сношения с ними своего слугу, а сам поступил послушником в Межигорский монастырь.

Через два года – ему было тогда уже 18 лет – его постригли в рясофор с именем Иларион. Тогда же он открыл свою тайну родителям, и они со многими слезами и грустью приняли его решение как волю Божию и послали сыну свое благословение. Еще через два года Иларион принял постриг в мантию с именем Иоасаф. После посвящения в священный сан, он занимал разные духовные и административные должности. Следующие слова, сказанные им сестре перед кончиной, проливают свет на эти годы его жизни: «Сестрица, суровые подвиги в начале не дают мне веку дожить!» Именно в это время его здоровье сильно пошатнулось.

Затем в течение девяти лет он был настоятелем Спасо-Преображенского Мгарского монастыря под Лубнами и наместником Свято-Троице-Сергиевой Лавры. В 1748 г. архимандрит Иоасаф был поставлен епископом Белгородским. Вступив на архиерейскую кафедру, святитель Иоасаф строго следил за благочестием и состоянием храмов, за правильностью совершения Богослужения и особенно за нравственностью паствы. Большое внимание Святитель уделял образованию духовенства, соблюдению ими устава и церковных традиций.

Белгородская епархия была очень обширна, и Святитель ежегодно объезжал ее; но духовенства в ней было мало, и, как следствие, паства была невежественна и суеверна. Заброшенная нива ждала своего возделывателя.

Однажды он увидел во сне, что в притворе какой-то церкви лежит на груде мусора икона Пресвятой Богородицы, и услышал от Нее голос: «Смотри, что сделали с иконой Моей служители храма сего. Сей образ Мой предназначен быть источником благодати для веси сей и всей страны, а они повергли его в сор!» Показанную ему во сне икону Святитель нашел в Вознесенской церкви предместья города Изюма-Замостья именно в таком виде. Долго и горячо молился перед ней Святитель, а потом повторил во всеуслышание слова Пресвятой Богородицы: «В сем образе преизобилует особая благодать Божия, в нем Пресвятая Богородица являет особенное знамение Своего заступничества для веси и всей страны!» Он приказал поставить святую икону в храме на подобающее ей место и в течение трех дней приходил перед ней молиться. Это была икона Пресвятой Богородицы, именуемая Песчанской.

Однажды на собрании духовенства святитель Иоасаф увидел священника, которому было 130 лет. Уразумев в этом какую-то тайну, Святитель оставил его, чтобы узнать причину такого долголетия, и священник покаялся ему в содеянном им страшном грехе: как-то раз местный помещик, опоздавший к Литургии, угрозами заставил его совершить службу вторично, что запрещено святыми канонами, не говоря уже о том, что и храм был однопрестольный. Но не успел иерей еще произнести первый возглас, как услышал таинственный и грозный голос: «Остановись, что ты делаешь?» Священник содрогнулся, но продолжил Литургию. Голос раздался вновь: «Не дерзай, аще же дерзнешь – проклят будешь!» Обезумев, несчастный ответил: «Сам ты проклят!» Так иерей совершил Литургию вопреки канонам Церкви. Святитель ужаснулся, услышав такое признание: «Несчастный, что ты сделал? – воскликнул он. – Ты проклял Ангела-Хранителя святого места того. Вот причина твоего долголетия».

Немедленно он отправился со священником на место, где прежде стояла церковь. Оно было уже давным-давно запахано. Там он велел несчастному совершить Божественную Литургию и по окончании ее прочитать молитву св. праведного Симеона Богоприимца: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко...» Затем благословил его и прочитал разрешительную молитву. Склонилась голова старца на плечо Святителю, и, примиренный с Богом и со своею совестью, он тихо скончался. Святитель сам отпел его и похоронил на том же самом месте.

Свою внутреннюю духовную жизнь Святитель скрывал. Известно, что он имел дар слез и всякий раз, литургисуя, проливал их. При каждом бое часов он читал следующую молитву: «Буди благословен день же и час, в онь же Господь мой Иисус Христос мене ради родился, распятие претерпе и смертию пострада. О, Господи Иисусе Христе, в час смерти моея приими дух раба Твоего в странствии суща, молитвами Пречистой Матере Твоея и всех святых Твоих, яко благословен еси во веки веков. Аминь!»

Часто он рубил дрова для бедных и, одевшись в бедную иноческую одежду, ночью разносил их. Его письма к матери свидетельствуют о нежности его сердца, но пред строгостью его трепетала вся епархия. Он помогал узникам и посылал обеды со своего стола бывшему белгородскому воеводе Пассеку, заключенному в тюрьме. А когда губернатор стал возражать против этого, Святитель перечислил ему его грехи и сказал, что когда он сам попадет в то же положение, то может рассчитывать на его милосердие.

В июле 1754 г. Святитель в последний раз посетил родительский дом. Вся семья ждала его на крыльце. Отец его был, видимо, смущен при мысли, что он должен будет преклониться перед сыном, и, когда Преосвященный Владыка Иоасаф вышел из экипажа, отец нарочно выронил трость и бросился поднимать ее – и таким образом поклонился сыну в ноги. Но Святитель понял в чем дело и в то же мгновение был у ног своего отца…

В это свое последнее посещение отчего дома он узнал, что в одном из имений его родных строится храм и что придел его до сих пор не покрыт крышей. Он сделал им строгий выговор, что о своем доме они больше заботятся, чем о храме – доме Божием. Войдя в другой день в церковь во время совершения проскомидии, он увидел, что просфоры испечены из темной муки, а муку эту тоже доставляли его родные. Он остановил богослужение, взял просфору, показал ее матери и жене брата и сделал им выговор.

Отца он постоянно посещал в его лесном уединении. Из родительского дома Святитель заехал во Мгарский монастырь помолиться в уже освященном храме, который он сам когда-то восстанавливал. Оттуда он выехал в Белгород, но доехать не смог: изнемогая от подточившей его силы болезни, он должен был остановиться в Граивороне – имении, принадлежавшем архиерейскому дому. Сюда приехали к нему мать, брат и сестра, и здесь он приоткрыл сестре тайну своей первоначальной иноческой жизни. Сестра просила его молиться за нее и ее детей, но он ответил ей, что сам нуждается в молитвах, ибо готовится в путь многотрудный. После соборования, исповеди и причастия Святых Христовых Таин святитель Иоасаф скончался 10 декабря 1754 г. в возрасте 49 лет. В час его кончины игумен Хотмыжского монастыря Исаия видел во сне, что святитель Иоасаф, указывая ему в окно на яркое, сияющее восходящее солнце, сказал: «Как солнце сие ясно, так светло предстал я в час сей Престолу Божию».

Когда тело почившего Святителя привезли в Белгород, то плач и рыдания народные заглушали церковное пение. Хоронили его на средства архиерейского дома, потому что после него осталось только 70 копеек. До середины февраля 1755 г. он лежал в открытом гробу, и тление не коснулось его тела. Похоронили его в Троицком соборе, где брат его устроил алтарь для совершения по нему заупокойных Литургий.

Через два года было обнаружено нетление его святых мощей, а исцеления от них происходили уже давно, но особое обильно они стали изливаться на православных, когда святитель Иоасаф был причислен к лику святых – 4 сентября 1911 г.

Жития святых. Русские святые