С НЕЕ НАЧИНАЕТСЯ НАША ХРИСТИАНСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ.

Начинаются времена народной нашей независимости, наш героический период, древне-рыцарский-богатырский. <…> Чтобы хоть в отдаленной степени оценить культурно-исторический подвиг Ольги, достаточно вспомнить, какое расстроенное государство унаследовала великая женщина после смерти престарелого мужа. Собственно, это было даже не государство, а захваченная варварами полудикая страна, где оседлый быт был еще полон брожения и земледелие боролось со звероловством и кочевым скотоводством <…>

До святой Ольги варяжская государственность исчерпывалась двумя действиями: грабежом вне страны и грабежом внутри страны. Последствием такой системы в плохо сколоченном государстве явился древлянский мятеж и первое в нашей стране цареубийство. <…> Самая жизненная необходимость повелевала гасить пожар с величайшей быстротой. Всем известно, с какою хитростью и, если верить легенде, даже с жестокостью Ольга подавила древлянский мятеж, но тем она восстановила единодержавие, усмирила страсти и спасла от смерти погибавшее молодое государство. Теперь, через тысячу лет, наше сознание смущает слишком лютая месть Ольги, но ведь тогда она была еще язычницей и исполняла тогдашний религиозный долг. Историк С. М. Соловьев говорит, оправдывая Ольгу, что «обычай мести был охранительным обычаем, заменявшим правосудие, и тот, кто свято исполнял обязанность мести, являлся необходимо героем правды» и что «обязанность мести за родного человека была тогда обязанностью религиозною, обязанностью благочестия». Месть считалась благородной, так как, защищая нарушенное право убитого, мститель подвергал смертельной опасности собственную жизнь. Разгром цареубийц тогдашних нельзя рассматривать исключительно как личную месть, но как укрощение государственного мятежа. Погасив последний, великая княгиня начала борьбу с причинами, вызвавшими мятеж, именно с вопиющими недостатками тогдашней государственности, с анархией самой власти.

Чего не было до святой Ольги, это культурного устроения земли. Бросив военные походы, Ольга первая из князей принялась за мирные, чисто хозяйственные походы. Летописец отмечает, что даже в укрощенной Древлянской земле Ольга ходила не как грабитель, а как управитель <…> Великая Ольга ездила по огромной и дикой стране, всюду устраивая государственную и культурную организацию. Ее предшественники – варяги, как все германцы, строили только замки: рубили города, то есть огороженные валом и тыном укрепления, как опорные пункты своей власти. До народного быта им, чуждым народа, кроме взятия дани не было никакого дела.

Ольга, сама происходившая из народа русского, повела себя в строгом смысле как первый государь России, ибо она первая вспомнила о мирных обязанностях власти. Она, говорит Карамзин, «разделила Землю на погосты или волости; сделала, без сомнения, все нужнейшее для государственного блага по тогдашнему гражданскому состоянию России и везде оставила знаки своей попечительной мудрости». Власть государственная в то зачаточное время была путешествующего, так сказать, амбулаторного типа. От ноября до апреля ежегодно князья отправлялись по более удобному зимнему пути в «полюдье» – не только за сбором заготовленной в лето дани, но и для суда и расправы. Ольга учредила погосты, то есть станции для гощенья (может быть, торговые пункты), она же установила оброки, то есть определенное содержание дани. Так как главным народным промыслом тогда было не столько земледелие, сколько звероловство, то она устраивала «ловища» и «перевесища» (то есть ловли птиц и зверей сетями). Меха тогда были особенно важной статьей торговли.

Можно сказать безошибочно, что Ольга первая придала России вид сравнительно благоустроенный, государственно-культурный. Эти личные путешествия Ольги и непрерывный устроительный труд, надо думать, благотворно сразились не только на населении, но и на правящем слое. Ольга упражняла дружину в устроении государства, она воспитала свой высший класс в государственных заботах и дала ему приобрести опыт правления. Великая женщина сама училась, путешествуя и во все вникая, и других заставляла учиться. Может быть, этою мирною ее наукою следует объяснить тот удивительный авторитет, который она приобрела среди Игоревой дружины (бояр) и в мирном населении. При Ольге не записано летописцем ни ропота войска, ни мятежей народных. Видимо, она умела не только управлять людьми, но, подобно Екатерине II, и восхищать их своим правлением.

Укрепив единодержавие и придав стране вид государственно-культурный, Ольга приступила к третьему подвигу своему – к введению христианства, а вместе с ним к введению самого высокого тогда человеческого просвещения. Мудрость великой женщины сказалась в ее сдержанности. Понимая, что религиозная совесть, по существу, свободна, Ольга крестилась только сама, отнюдь не насилуя ни семьи своей, ни подданных. Она верила в могущество своего примера и знала, что только добровольно принятая религия есть истинная. Ольга не ошиблась. Хотя Святослав с дружиной еще весь был во власти языческого предания, но уже Святослава смущал пример матери, и он не крестился только из боязни насмешек дружины. Более царственная, чем сын – бывший более полководцем, чем монархом, – Ольга справедливо говорила: «Аще ты крестишься, вся имуть тоже сотворити». Она чувствовала, очевидно, всем существом, что пример великого человека – сила решающая. Историки допускают, что Ольга исповедовала христианство в Киеве еще до крещения, во всяком случае, вернувшись из Царьграда, она нашла множество последователей, так как христианство в Киеве существовало, вероятно, еще до Аскольда и Дира, проникая к нам вместе с греческой торговлей. Христианское предание, называя Ольгу Святой и Равноапостольной, приписывает ей заслугу большую, чем личное крещение, а именно апостольскую проповедь, распространение христианства убеждением. Древняя иконопись изображает Святую Ольгу храмоздательницей, что послужило темой к знаменитому образу Васнецова в Киевском соборе.

Более чем вероятно, что святая Ольга вложила и в укрепление христианства ту же последовательную настойчивость, какую вложила в укрепление государства, и ту же организаторскую способность. Только предварительной тихой и мирной проповедью греческой веры с высоты престола можно объяснить сравнительно благополучный переворот 988 года. До самой смерти, то есть в течение 14 лет после крещения, Ольга продолжала и примером, и влиянием проповедовать христианство и насаждать его. Хорошо посеянное семя не только не заглохло, но дало быстрый рост.

Всего через 19 лет после смерти Ольги вся Русь делается христианской.  <…> Апостольский подвиг Ольги оценивается в громадном влиянии ее на потомство. Как известно, принятие самим Владимиром христианства было обусловлено почти повелительным доводом: «Аще бе лих закон греческий, то не бы бабка твоя прияла Ольга, яже бе мудрейши всех человек», – говорили бояре Владимиру. Общая вера в премудрость Ольги была так велика, что именно она создала уверенность в совершенстве греческой религии <…>

Так вот кто была Ольга Российская, вот в самых общих чертах ее историческое значение. Именно те десятилетия, которые Ольга правила Русью, решали, «быть или не быть» народу русскому, ибо он тогда, еще в зачатии своем, терзался бунтами и нашествиями врагов. «Мудрейшая из людей» не только вывела народ из тьмы язычества, но и отстояла его от внутреннего разложения и внешнего разгрома. Карамзин верно понял характер Ольги, говоря, что ее деятельность – деятельность не женщины, а «великого мужа».