Новоизбранный Царь выступил на свой "подвиг" – как говорили современники – из Костромы в Москву 19 марта (ст. ст.). В столицу продвигался медленно. Необходимо было почти заново отстроить царские палаты и очистить оскверненный Кремль. Озлобленные иноверцы-поляки оставили русскую святыню в самом плачевном состоянии: в церквях нечистоты, образа рассечены, глаза поколоты, престолы ободраны, в чанах приготовлена страшная пища – человеческие трупы.
Разорение и бедность в государстве были таковы, что сопровождавшие Царя шли пешими, не имея денег на прокорм лошадей. По всей Русской земле и около самой Москвы бродили разбойники, по большей части казаки, грабя и мучая огнем людей.
Дойдя до обители прп. Сергия «Государь и мать его, видя такое воровство, из Троицкого монастыря идти не хотят, если всех чинов люди в соединение не придут и кровь христианская литься не перестанет», – отмечает летописец.
Это твердое слово Государя, вставшего после своего избрания всецело на защиту «сирого и убогого люда», подействовало, и посольство от собора пообещало все сделать для прекращения грабежей и умолило Царя въехать в Первопрестольную.
В день святых жен-Мироносиц (2 мая) Царь вступил в столицу. «На Москве же паки бысть радость велия, и пеша молебны». Народ же «приидоша к Государю всею землею со слезами бити челом, чтобы Государь венчался своим царским венцом. Он же не презри их моления...», – доносит до нас очевидец.