Как сам пишешь, много лет служил ты одному господину. Не проходило дня, чтобы ты не думал о нем, о том, чего он хочет, о чем просит, что планирует. Однако твой господин был смертным человеком и – умер. Но существует Господин безсмертный, Который не умирает, Который был Господином и над твоим господином, и над всеми царями и царедворцами этого мира. Это – Господь Бог, Творец и Вседержитель неба и земли. Разве не естественно людям, подданным этого Господина над господами, всякий день помышлять о Нем? Узнавать Его волю, изучать Его заповеди, проникать в Его намерения? Но именно то, что было бы совершенно естественно, люди отвергли и стали жить по своей воле, своими мыслями, по своим правилам и законам. И плод такой жизни очевиден: смуты, заблуждения, отчаяние, пропасть в душах людей и между людьми.

Видя все это сам, ты с удивлением спрашиваешь: что нам делать, чтобы жить лучше? Не я отвечу тебе, я дам слово одному святому человеку…

Говорят, что некогда в Древнем Египте начались раздоры между людьми, подобные нынешним. Тогда два храбрых друга из Александрии решили пойти по свету, чтобы найти хотя бы одного мудрого и счастливого человека. После долгих и бесплодных поисков они пришли к некоему святому, который жил в уединении в лесу. Он поклонился им до земли и радостно принял в своей хижине. После долгого разговора и расспросов путники, убедившись, что они действительно нашли человека, в котором соединились мудрость и счастье, воскликнули: «Человек Божий, но мы не можем жить так, как ты! Как же нам обрести счастье?». Заплакал человек Божий, возвел глаза к небу и сквозь слезы сказал: «И не должны вы жить, как я. Но, чтобы стать счастливыми, держитесь этих правил: думайте о Боге хотя бы столько же, сколько думаете о людях; бойтесь Бога хотя бы столько же, сколько боитесь людей; почитайте Бога хотя бы столько же, сколько уважаете людей; молитесь Богу хотя бы столько же, сколько просите людей; надейтесь на Бога хотя бы столько же, сколько надеетесь на людей; просите помощи у Бога хотя бы столько же, сколько просите у людей; исполняйте закон Божий хотя бы столько же, сколько исполняете человеческий; благодарите Бога хотя бы столько же, сколько благодарите людей; славьте Бога хотя бы столько же, сколько славите людей!».

Выслушав этот урок жизни, друзья счастливыми вернулись домой. Это и тебе ответ, брат Степан, а ты кричи об этом в уши ближнему. Я же могу одно добавить: минуя этот нехитрый букварь, никто и никогда не сможет взяться за трудный учебник.

Господь да обрадует тебя.

Господь сказал: /Царство Небесное подобно закваске, которую женщина, взяв, положила в три меры муки, доколе не вскисло все/ (Мф. 13, 33). Ты хотела бы знать тайну этих слов, сестра. Поистине, в них заключена великая духовная тайна. Плотскому разуму эта притча кажется до смешного простой. Ибо телесный человек не разумеет того, что от Духа Божия, а здесь требуется рассуждение духовное. А когда рассудишь духовно, как рассуждали святые, тогда увидишь, что эта притча означает следующее: закваска символизирует Духа Святаго. Женщина символизирует человеческую душу. Взяв, положить – взяв от Бога, в себя вместить. Три меры – три способности души: разум, сердце и воля. Мука – три способности души в своем обычном естественном состоянии. Пока не вскисло, пока все они не взойдут, не проникнутся Святым Духом.

Иными словами, душа христианина, когда становится достойной, приемлет от Творца своего Духа Его. Приняв, держит Его в уме своем, пока ум не обожится; и держит в сердце, пока сердце не обожится; и держит в воле, пока воля не обожится; и непрестанно держит Его в /трех мерах/ одновременно, пока душа полностью не обожится. А когда все обожится, тогда и просветится, и взойдет, как перебродившее тесто. Так душа становится великой, богатой и святой. Тогда душа приобретает способность переродить, одухотворить, освятить и тело, как свой орган. Разве не таково Царство Божие? И разве не чудесна притча эта?

Мир тебе и благодать от Господа.

...Пишешь о своем сыне. Ты посылал его учиться торговле, чтобы он стал образованнее и лучше тебя. Стал он образованнее, да не стал лучше. За короткое время уничтожил и твою, и свою добрую репутацию в городе. Пока он учился, ты экономил на самом необходимом для себя, и не только для тела, но и для души. Ты перестал ходить в церковь – дорого: и свечку надо поставить, и на тарелку грошик положить. Перестал ты Славу праздновать – дорого: славский хлеб, гости, священник! Все ты оставил ради того, чтобы сын мог учиться в Вене и в Париже.

Действительно, он во многом превзошел тебя; он много знает; лучше, чем ты, разбирается в бухгалтерских книгах. Но постоянные покупатели стали избегать твою лавку. Ты в удивлении. «Почему? – спрашивал ты себя. – Мой сын знает иностранные языки и торговое искусство, валюты и балансы всей Европы, почему ко мне, невежде, шел народ, а к нему, ученому, не идет?». Бедный брат, ты забыл одну «мелочь», от которой зависит и успех в торговле, и победа в бою. Народ хочет человека, а ты предлагаешь ему ученого. Народ боится иметь дело с ученым нелюдем. Поэтому твои постоянные покупатели, опустив голову, проходят мимо твоей лавки и заходят в другие двери.

За большие деньги приобрел ты нелюдя, негодяя. Твой сын и знать не хочет о том, что в вашем городе пользуется уважением, что почитается в народе. Бог, душа, молитва, милосердие, человечность, снисходительность – все это для него сказки старых безграмотных торговцев. В лавке он всегда раздражен и зол, а в кабаке весел. По сути, в кабаке он дома, а в лавке и в родном доме – на повинности. Но, кого «благословляет» кабак, того проклинает дом.

В конце концов он так искусно тебя обманул, что сейчас ты вполне убедился, что сын способнее тебя: он объяснил тебе, что для успеха современной торговли необходимо переписать лавку на него. Ты наивно согласился на это предложение, и сей «знаток» экономики и бухгалтерии довел тебя до суда. Тебе и в голову не могло такое прийти, пока он в один прекрасный день, злой после ночной попойки, прямо не сказал тебе, что ты просто уличный нищий, без гроша и крова над головой. Душевно разбитый, пошел ты в суд, к адвокатам, к друзьям... Но все они, посмотрев дело, сказали тебе, что твой сын ловко лишил тебя всего имения. Много написал ты мне о том, как пытался вернуть то, что тяжелым и честным трудом собирал всю жизнь. Наконец в отчаянии спрашиваешь: грех ли убить своего сына, негодяя?

Что убивать мертвого? Разве не мертвец всякий негодяй, разлагающийся на глазах у всех? Не убивай своего сына, но обратись к Тому единственному, Кто может оживить и спасти твоего сына. Лучше будь нищим, чем преступником, потерявшим душу. Ты до сих пор намного богаче своего сына. И можешь ему помочь больше, чем он тебе. Вернись к Тому, Кого ты оставил ради сына. Вернись к Богу, Церкви, Крестной Славе, к душе своей вернись. Даже если нет у тебя ни свечи, ни славского хлеба, ни монетки: Господь все видит. Ты принеси Ему вместо этого воздыхание, слезы и молитвы. Если придется тебе просить милостыню, говори, переступая порог: «Подайте на хлеб и на свечу: хлеб – мне, старику, а свечу – во спасение моего сына!». Скажи так и на пороге своей лавки, пусть слышит. Потом пойди в церковь Божию и поставь свечу. Она потрясет всеведущие небеса, и помогут они тебе.

Свечой решишь дело лучше, чем топором.

Да поможет тебе Господь.