Коронавирус поразил страхом всех людей подлунного мира, в том числе и россиян. Мужчины и женщины, молодые и пожилые попрятались по домам и даже носа боятся высунуть наружу. Улицы всех больших городов Европы, Америки, Азии опустели, как будто их жители вымерли. Как будто смерть прошла с острой беспощадной косой и всех выкосила. Мегаполисы со своими вознесенными выше неба зданиями стали похожи на города-призраки.

 
Биологический пришелец делает с людьми что хочет. Охваченные паникой, они не понимают, что есть более страшный вирус, имя которому – безбожие. За многие столетия он собрал богатую жатву – народы отступили от Бога, забыли и предали Его, скатились в болото сектантства, фарисейства, идолослужения. Абсолютное большинство россиян находится в их числе. 

Холера, чума, СПИД, один вирус, другой, третий, наконец, коронавирус – все эти «биологические осы» поражают тело, которое смертно, а вирус безбожия поражает душу, которая безсмертна. 

Есть разница? 

Написав эти строки, я вспомнил маленькую трагедию А. Пушкина «Пир во время чумы», которая проливает яркий свет на самое страшное заблуждение человечества. Это перевод одной сцены драматической поэмы английского писателя Джона Вильсона «Чумный город» (1816). В ней описывается лондонская чума 1665 года. Пьеса написана Пушкиным в 1830 году. В это время в России свирепствовала эпидемия холеры, которую часто называют чумой.
Группа молодых людей в разгар смертоносного поветрия пирует на улице; мимо проезжает телега, наполненная мёртвыми телами, но участников пира это нисколько не трогает – у них есть более важное занятие. 

Вдруг появляется старый священник. 

Безбожный пир, безбожные безумцы! – восклицает он. –
Вы пиршеством и песнями разврата
Ругаетесь над мрачной тишиной,
Повсюду смертию распространенной!..
Я заклинаю вас Святою Кровью
Спасителя, распятого за нас:
Прервите пир чудовищный… 

Однако его слова вызывают насмешливый ропот пирующих: что это за чудак, который прерывает такое удалое веселье, шел бы своей дорогой и не мешал бы нам поднимать один тост за другим. 

Зачем приходишь ты
пеняет священнику Вальсингам, председатель пира. –

могу, не должен
старик! Иди же с миром;
Но проклят будь, кто за тобой пойдет! 

Это говорит уже не он, а сатана, который полностью овладел его падшей душой. А также душами его печальных собутыльников. 

Путь к истине, то есть к Богу, для них уже закрыт. И они не только не сожалеют, а, наоборот, гордятся этим, их радует предстоящий путь в мрачные адские бездны, да и здесь, среди улицы, в разгар чумы, в пьяном угаре, они уже полным ртом вкушают их «прелести». 

Пушкинская пьеса обладает громадной обобщающей силой: не один город, не одна страна, не один континент охвачены безумным пиром безбожия – весь земной шар упивается этим ядовитым «вином». 

Есть ли предел этому пиру? Закончится он или нет? Да, закончится. Это произойдёт во время Второго пришествия Господа нашего Иисуса Христа, когда все народы и каждый человек в отдельности дадут ответ за свои слова и дела. И тогда весельчаки, подобные Вальсингаму и его беззаботным собутыльникам, очень сильно осрамятся.
Так не лучше ли нам в первую очередь заботиться о нашей безсмертной душе, которая дороже всех сокровищ вселенной и ради которой Христос принял смерть на Кресте? 

«Я есмь Альфа и Омега, начало и конец; жаждущему дам даром от источника воды живой. Побеждающий наследует все, и буду ему Богом, и он будет Мне сыном. Боязливых же и неверных, и скверных и убийц, и любодеев и чародеев, и идолослужителей и всех лжецов участь в озере, горящем огнем и серою» (Откр. 21: 6-8).