16.03.2018 В Православной Церкви чрез всю св. Четыредесятницу, за исключением дней субботних, воскресных и немногих праздничных, случающихся в Великом посте, не совершается полной Литургии. Это обыкновение Православной Церкви не ново – оно было узаконено еще отцами шестого Вселенского собора и Лаодикийского. «Не подобает в Четыредесятницу приносити Св. Хлеб, говорили отцы Лаодикийского собора, разве только в субботу и в день воскресный» (пр. 49). «Во вся дни поста св. Четыредесятницы, кроме субботы и недели и святого дня Благовещения, св. Литургия да бывает не иная, как Преждеосвященных Даров», подтверждали отцы шестого Вселенского собора (пр. 52). Из того, что отцы собора Лаодикийского запрещают совершать полную Литургию во дни св. Четыредесятницы, можно заключать, что еще в IV веке считалось неприличным совершать Бескровную Жертву во дни Великого поста. Но это мнение хотя и не повсеместно в Христианской Церкви, конечно, тогда уже было не новым: поместный собор не мог бы утвердить его вопреки всеобщему древнему обыкновению или по крайней мере изложил бы причины, побудившие к такому нововведению. Очевидно, собор утвердил это мнение потому, что оно еще прежде было принято многими и служило правилом для некоторых частных Церквей. Действительно, такое мнение существовало еще во время Тертуллиана, который говорит: «Иные полагают, что во время богослужения во дни постов не следует приносить Бескровной Жертвы». Итак, издавна считалось и потом узаконено неблаговременным совершать Бескровную Жертву в дни св. Четыредесятницы.

Спрашивается: почему же Церковию не принято и не определено совершать полную Литургию во дни Четыредесятницы, кроме суббот и дней воскресных? Приношение Даров и освящение их – Евхаристия, особенно в том виде, как оно совершалось в древности, т. е. когда в связи с Евхаристиею устроялись братские вечери любви, – не совместно с строгостию поста. Присутствуя при освящении Даров или совершении Таинства Евхаристии, истинные христиане одушевлялись чувством высокой радости о Христе Спасителе. Литургию, на которой совершалось освящение Даров, древние христиане называли Пасхою, потому что они присутствовали при этой Литургии с такими же радостными и высокими чувствами, с какими и при торжестве Пасхи. Но эти чувства не совместны с сокрушением и печалию, с какими должно проводить дни Великого поста. Потому в известные дни Великого поста и не положено совершать Таинства Евхаристии (освящения Даров). «Если кто будет доискиваться причины, – говорит Михаил Анхиал, – патриарх Константинопольский XII века, – почему запрещено священнодействие Евхаристии во св. Четыредесятницу, тот пусть знает, что это запрещено для того, чтобы мы были способны и расположены только оплакивать свои души, умерщвленные грехом, и только то делать и говорить, что может возбудить большую печаль и исторгнуть сильнейшие вопли. Сорокадневное поприще поста для нас есть время войны и битвы с воинствами тьмы, а во время битвы, когда предстоит крайняя опасность жизни, воины заботятся только о том, как бы не пострадать от нападения и жестокости врагов, и нисколько не думают о праздниках и торжествах. Между тем спасительная для всего мира жертва Искупителя доставляет нам веселие… Но несообразно и противно рассудку радоваться и печалиться в одно и то же время» (У Алляция, de Missa praesanet., p. 1573). Почти то же самое говорит Зонара: «Постные дни назначены для плача и умиления в очищение грехов каждого, а приносить Богу жертву – значит торжествовать; торжествовать же – значит веселиться. Но можем ли в одно и то же время, и печалиться, и радоваться? Потому-то в некоторые дни Четыредесятницы… не освящается Бескровная Жертва…» (толкование на 52-е пр. собора Трулльского – шестого Вселенского). Те же слова повторяет и Феодор Валсамон (в своем толковании на 52-е же пр. собора Трулльского).

Запрещая в известные дни Четыредесятницы совершать Безкровную жертву, которая, напоминая и изображая совершенное Иисусом Христом спасение мира, возбуждает радость, Церковь не лишала и не лишает верующих божественного Тела и Крови во все это время. Божественное Тело и Кровь Христа составляют насущный хлеб для души. Подкреплено этою небесною пищею особенно необходимо постящимся при духовных подвигах. Так как древние христиане имели обыкновение причащаться Св. Таин каждодневно, то Церковь разрешила им причащаться и во св. Четыредесятницу, для чего и установила совершать Литургию Преждеосвященных Даров. «Воины, – говорит Матфей Властарь, – целый день проведя в битве и только под вечер разлучаясь с неприятелем, когда вспоминают о пище, приготовляют для себя стол из вчерашних запасов, чтобы не истощить своих последних сил. С рассветом дня они тотчас же должны снова вступить в битву с врагами и, таким образом, будучи совершенно заняты войной, не имеют возможности закалать волов и приносить жертв, по обыкновению тех, которые ежегодно отправляют празднество.

Точно так и мы, принося новую нашу жертву в субботу и в день Господень, когда ослабляет нас напряжение чрезмерного подвига, как сетующие и воюющие, вкушаем прежде предложенных и преждеосвященых крупиц, чтобы только продлить жизнь свою до вечера; но соделавшись причастниками этой Св. Плоти, укрепляемся, чтобы снова вступить в бой со врагом.

Подлинно духовному воину и пища духовная служит подкреплением». Когда верующие имели благочестивую ревность каждодневно приступать к Св. Тайнам, тогда Литургия Преждеосвященных Даров совершалась во все дни Четыредесятницы; но когда потом, вследствие ослабления этой ревности в христианах, не стало каждодневных причастников, тогда миновала нужда каждодневно предлагать народу Св. Дары – и Церковь перестала каждодневно совершать Литургию Преждеосвященных Даров. Таким образом утвердилось обыкновение совершать эту Литургию только в среду и пяток, как в дни более важные по воспоминанию событий из жизни Господа. Так, уже устав иерусалимский не назначал Литургии Преждеосвященных Даров по понедельникам, вторникам и четвергам св. Четыредесятницы. Впрочем, и в настоящее время в Киево-Печерской лавре Литургия Преждеосвященных Даров совершается в каждый день св. Четыредесятницы, кроме субботы и воскресения.

Когда же явилась Литургия Преждеосвященных Даров как служение особенное, назначенное для дней св. Четыредесятницы? С точностию невозможно определить, когда явился чин этой Литургии. Трулльский собор – шестой Вселенский – своим 52-м прав, узаконил повсеместное употребление Литургии Преждеосвященных Даров: «Во все дни Четыредесятницы, кроме субботы и недели и дня Благовещения, св. Литургия да бывает не иная, как Преждеосвященных Даров». Но было бы несправедливо утверждать, что эта Литургия только и явилась во времена Трулльского собора. Еще задолго до времени сего собора она была в употреблении на востоке и западе. В первой половине VII века она была в употреблении в церквах иерусалимских: «Ныне, – говорит Софроний, патриарх Иерусалимский, – более прочих в уважении священнодействия Василия Великого и Иоанна Златоуста с Литургиею Преждеосвященных Даров». В Церкви Александрийской также употреблялась Литургия Преждеосвященных Даров ранее времени собора Трулльского. В александрийской пасхальной хронике под 612-м годом значится: «На третьем году Ираклия, при Константинопольском патриархе Сергии, с первой недели поста после «Да исправится», во время перенесения Даров Преждеосвященных из сосудохранительницы, начали петь особую песнь; после того как иерей скажет: «По дару Христа Твоего», народ начинает: «Ныне силы небесныя невидимо служат с нами. Се входит Царь славы. Се жертва тайная, совершенная дориносится. Верою и любовию приступим, да причастниками будем жизни вечной. Аллилуйя». В александрийской хронике, таким образом, говорится о чине Литургии Преждеосвященных Даров как об известном в самом начале VII века и указывается только время, когда нужно петь «Ныне силы небесныя» – песнь, вновь явившуюся при патриархе Сергии. Из того же свидетельства александрийской хроники можно видеть употребление Литургии Преждеосвященных Даров и в церквах константинопольских. В ней упоминается о Константинопольском патриархе Сергии, вероятно, потому, что этот патриарх установил петь на Литургии Преждеосвященных Даров «Ныне силы небесныя» – песнь, составленную Георгием Писидою, современником Сергия патриарха, как предполагает Филарет, архиеп. Черниговский. Кроме того, есть общее предание, что в конце VI века Григорий Двоеслов, бывши в Константинополе, письменно изложил чин этой Литургии. Задолго до времени собора Трулльского совершалась Литургия Преждеосвященных Даров и на западе в Церквах Галльских, Испанских и Римской. Судя потому, что в Церквах Галльских и Испанских сохранялось вообще богослужение Греческой Церкви и после собора Трулльского, нельзя сомневаться, чтобы в этих Церквах не отправлялась и Литургия Преждеосвященных Даров. Что касается до Римской Церкви, то там ввел ее в употребление Григорий Двоеслов. Итак, Литургия Преждеосвященных Даров много ранее собора Трулльского была в обширном употреблении, хотя не во всех частных Церквах. Обширность употребления Литургии Преждеосвященных Даров в начале VII и в конце VI века предполагает гораздо раннее происхождение этого богослужения, почему исследователи христианства ищут начала Литургии Преждеосвященных Даров в первых веках христианства. Многие церковные писатели – Михаил Анхиал, Алексей Аристен, Матфей Властарь и др. – видят указание на Литургию Преждеосвященных Даров в постановлении собора Лаодикийского. – «Не подобает в Четыредесятницу приносити Св. Хлеб (священнодействовать), разве только в субботу и в день воскресный» (пр. 49). В этом правиле конечно нет прямого указания на Литургию Преждеосвященных Даров, но при этом нужно взять во внимание, что собор, запретивши совершать приношение и освящение даров в Четыредесятницу, кроме суббот и дней воскресных, не запретил верующим в продолжение целого года, равно и в продолжение Четыредесятницы, каждодневно приобщаться Св. Тайн. Частое, сколько возможно, приобщение Св. Тайн, обычное в жизни древних христиан, не могло быть прерываемо во дни поста на целые седмицы, когда усерднейшие христиане даже времени Василия Великого, по свидетельству этого св. отца, приступали к тайнам до четырех раз и более в неделю.

Таким образом, собор Лаодикийский хотя и не упоминает о Литургии Преждеосвященных Даров, но предполагает употребление ее – приобщение Преждеосвященными Дарами с приличными молитвословиями.

А что действительно во время и до Лаодикийского собора употреблялись Преждеосвященные Дары и христиане приобщались ими не только в домах, но и в церквах, – это не может подлежат сомнению. В самой глубокой древности видим обыкновение посылать чрез диаконов Св. Дары к небывшим в церкви (1 апология Иустина мученика, гл. 67). При этом легко могло случиться, что Св. Дары доставляли к некоторым на другой день по совершении Литургии – за отдаленностью христианских жилищ от храма, или приносимые Дары получались после принятия пищи и потому по необходимости приходилось откладывать причащение до другого дня. Не менее древне и другое обыкновение христиан – уносить присутствовавшими при богослужении часть Даров для приобщения. Киприан священномученик рассказывает об одной падшей женщине, что она, желая раскрыть ковчег, в котором находились Св. Дары, устрашена была огнем, нисшедшим из ковчега.

Если христиане имели обыкновение в домах приобщаться Преждеосвященными Дарами, то тем более в храме при общественном богослужении, где оставлялись и хранились некоторые части Евхаристии для требующих Св. Причащения. Те христиане, которые жили вдали от храмов, уносили Св. Дары с собою домой, а те, которые жили вблизи храмов, не имели такой нужды и могли приобщаться в храме запасными Дарами, когда не была совершаема Литургия, как во дни поста. Древний церковный писатель Тертуллиан удостоверяет нас в том, когда говорит: «Не торжественнее ли будет пост твой, если станешь пред жертвенником Господним? Принявши Тело Господне сохраненное, обое цело пребывает, и приобщение жертвы и исполнение должности (поста)». Приобщение в церкви запасными Дарами не могло быть допущено без необходимых молитв и обрядов: приличнее было приурочить причащение запасными дарами к службе церковной; и потому в те дни, когда не совершалась Литургия, приобщение могло соединяться с вечерним молитвословием, также слушанием слова Божия или с некоторыми частями Литургии, исключая только молитв и действии самого освящения Даров. Писатели церковные первых веков указывают на такие собрания во дни поста, где были совершаемы молитвословия, чтения из слова Божия, но не было освящения Даров, также принимаемы были Св. Тайны, но в вечернее время, а не в утреннее, следовательно – Тайны преждеосвященные. В 8-м слове на 118 Пс. Св. Амвросий выражается так: «Увещевает (тебя к посту) также и жертва вечерняя, чтобы ты никогда Христа не позабывал, да и забыть не можешь, когда к одру отойдешь, того Господа, к Которому на западе дня проливал молитву, Который алчущаго тебя снедию Своего тела насытил». Здесь, в словах Амвросия Медиоланского, не ясно ли указание на такие вечерние богослужебные собрания христиан, при которых не совершалось Таинство Евхаристии, но было приобщение Св. Тайнами, при молитвословиях, приличных таинственной вечери? В таких-то вечерних богослужебных собраниях можно видеть и начало и образец настоящей Литургии Преждеосвященных Даров. И в настоящем виде Литургия Преждеосвященных Даров есть не что иное как вечернее богослужение, соединенное с молитвами пред принятием и по принятии Св. Даров.

С какими молениями, происходило причащение древних христиан Преждеосвященными Дарами, о том нет подробного описания. Литургия Преждеосвященных Даров, по обыкновению первых веков, совершалась по устному преданию и вероятно с тою свободою, с какою совершались другие церковные службы в той или другой церкви. По общему Преданию Церкви Вселенской, Григорий Двоеслов первый изложил чин Литургии Преждеосвященных Даров письменно и передал его для Церкви Римской. С чином этой Литургии он познакомился еще в Константинополе, когда был там в продолжение трех лет папским апокрисиарием при Пелагии II. Как любитель церковно-богослужебного чина, он изложил ее письменно и, сделавшись Римским первосвященником, ввел в употребление в Римской Церкви. Так как Греческая Церковь до Григория Великого не имела письменного чина Литургии Преждеосвященных Даров и не находила его в других Церквах, то и приняла чин этой Литургии, написанный св. Григорием. От Церкви Греческой чин Литургии Преждеосвященных Даров, написанный Двоесловом, вскоре заимствовали и другие Церкви: Иерусалимская, Александрийская, что можно было видеть из свидетельств Софрония, патриарха Иерусалимского, и александрийской хроники. Распространению чина Литургии, написанного Григорием Двоесловом, способствовал и тот авторитет, которым пользовался этот отец на востоке и западе как великий учитель и администратор Церкви. Тем не менее чин Литургии Преждеосвященных Даров, написанный Григорием Двоесловом, не мог войти во всеобщее употребление без соборного определения (см. 59 пр. собора Лаодикийского).

Поэтому собор Трулльский (52 пр.) и утвердил совершение этого чина для всех Церквей в дни Четыредесятницы. Но существующее предание, что чин Литургии Преждеосвященных Даров, введенный во всеобщее употребление собором Трулльским, написан Григорием Двоесловом, по-видимому, подрывается двумя древнейшими списками, относящимися к XIII или XIV веку. Один из таких списков – калабрийский имеет следующую надпись: «Божественная Литургия Преждеосвященных Даров, составленная св. отцом нашим Германом, патриархом Константинопольским». Подобная же надпись и на другом списке: «Литургия Преждеосвященных Даров Германа патриарха». Обе эти надписи нисколько не ослабляют достоверности общего Предания Церкви о составителе письменного чина Литургии Преждеосвященных Даров: их нельзя понимать в том смысле, что будто бы патриархом Германом впервые и написан был чин Литургии Преждеосвященных Даров. Если признать, что патриарх Герман первый написал чин этой Литургии, то, значит, допустить несообразности. Патриарх Герман жил спустя долгое время после собора Трулльского, а собор Трулльский назначил для всеобщего употребления Литургию Преждеосвященных Даров, чего сделать он не мог бы, если бы чин Литургии Преждеосвященных Даров не был написан и известен многим Церквам; в противном случае сам собор до этого определения должен был бы письменно изложить чин Литургии и обнародовать его для всеобщего употребления. Известно однако, что отцы собора Трулльского не определяли чина для Литургии Преждеосвященных Даров, и до и после этого собора не было другого письменного чина Литургии, кроме того, который у нас содержится в Православной Церкви и по преданию приписывается св. Григорию Двоеслову. Притом же Софроний, патриарх Иерусалимский, живший еще до собора Трулльского, говорит о Литургии Преждеосвященных Даров как о чине писанном, потому что упоминает о ней также, как о писанных Литургиях Василия Великого и Иоанна Златоуста. Таким образом, нет возможности приписать чин Литургии Преждеосвященных Даров патриарху Герману, и приведенные надписи не могут быть принимаемы за показания о сочинителе Литургии; остается принять их в том смысле, что патриарх Герман посылал в Калабрию изложение Литургии с предписанием совершать ее по изложенному чину, согласно с правилом шестого Вселенского собора. Чин Литургии Преждеосвященных Даров не может быть приписываем и современнику Германа – Григорию 2-му, Римскому папе, как хотят думать латиняне, утверждая, что чин Литургии Преждеосвященных Даров установил этот папа и что греки, по плохому знакомству с римской историей, смешивают Григория Двоеслова, или первого, с Григорием вторым и потому ошибочно приписывают первому то, что принадлежит второму.

Надобно думать, что св. Григорий, излагая письменно чин Литургии Преждеосвященных Даров, слишком мало изменил древний чин ее. К такому заключению приводит то обстоятельство, что многие священные действия, ектений и молитвы в чине Литургии св. Григория носят ясные следы своего глубоко раннего происхождения. В первые времена христианства оглашенные во дни Четыредесятницы обыкновенно готовились ко крещению или просвещению, почему и называемы были просвещаемыми. О них тогда Церковь повседневно возносила особенные молитвы, которые находим и в чине Литургии Преждеосвященных Даров св. Григория; а от середы четвертой недели Великого поста до Великой субботы, в которую происходило крещение просвещаемых, она еще более усиливала эти молитвы, как должно быть и по чину Литургии св. Григория. Чтобы побудить оглашенных к большему приготовлению, вызвать в душах их сильнейшее желание к св. просвещению, священник чрез последние двадцать дней Четыредесятницы осенял их светом возжженные свечи, означая чрез сияние вещественного света приближающийся к ним свет умный, свет истинный, просвещающий всякого человека, грядущего в мир. (Бл. Августин 96 беседа на Иоанна). Осенение народа возжженною свечею при возгласе: «Свет Христов просвещает всех» видим и в чине Литургии Преждеосвященных Даров св. Григория Великого. Есть указание, что св. Григорий Двоеслов не вновь составил и молитвы по перенесении Преждеосвященных Даров с жертвенника на престол и приготовлении верующих к Св. Причащению. Михаил Анхиал, доказывая древность Литургии с Преждеосвященными Дарами, пишет: «Слова наши подтверждает и слух известный во всех Св. Церквах, происшедший от предания неписанного, тот слух, что молитва, которая читается по поставлении Преждеосвященных Даров на св. жертвеннике, принадлежит св. Афанасию, бывшему в сане диакона на Никейском, первом Вселенском соборе».

В некоторых древних писанных молитвословах эта молитва сохраняет и в надписи имя сего св. Афанасия. Следовательно, в XII в., когда жил Анхиал, молитва, читаемая по входе со Св. Дарами в алтарь, была еще известна под именем Афанасиевой. Патриарх говорит, что эта молитва и в древнеписанных служебниках называлась Афанасиевой, и в предании известна под тем же именем. В той мысли, что св. Григорий Двоеслов слишком мало изменил древний чин Литургии Преждеосвященных Даров, утверждает нас и то, что он, излагая чин Литургии собственно для римлян, не избрал ни одной молитвы из римской Литургии. Без сомнения, он поступил так потому, что все молитвы, песни и обряды нашел готовыми. Наконец, Литургия Преждеосвященных Даров не надписывается именем св. Григория Двоеслова, как надписываются Литургии Василия Великого и Иоанна Златоуста, – новый знак того, что св. Григорий не изменил чина Литургии Преждеосвященных Даров, подобно тому, как Иоанн Златоуст и Василий Великий изменили древний чин Литургии полной. При всем том заслуга Григория Двоеслова велика: он привел в надлежащую ясность и определенный порядок чин Литургии Преждеосвященных Даров. Потому-то Св. Церковь в благодарность за его попечение и труд – привести в надлежащий и определенный порядок чин Литургии Преждеосвященных Даров – призывает его имя при окончании этой Литургии на отпусте и после благодарственной молитвы читается этому святому тропарь: «Иже от Бога свыше божественную благодать восприем славне Григорие» и кондак: «Подобоначальник показался еси начальника пастырем Христа, иноков чреды отче Григорие…»

Восстановить чин Литургии Преждеосвященных Даров в том виде, в каком он вышел из под пера св. отца, и сличить с чином той же Литургии настоящего времени, нет возможности, если бы этот чин и помещен был в сакраментарии Двоеслова, потому что сакраментарий Двоеслова постоянно был изменяем и теперь едва ли не по одному имени принадлежит ему. В нынешнем сакраментарии св. Григория Великого сохранились только остатки Литургии Преждеосвященных Даров, – именно Литургии, совершаемой на западе в Пяток Страстной седмицы. Если в сакраментарии св. Григория не уцелел чин Литургии Преждеосвященных Даров, за то во всей целости он сохранился в отдельных списках, писанных как на востоке, так и на западе. Все списки древние и новейшие сходны между собою, и Литургия Преждеосвященных Даров почти нисколько не изменилась после того, как написал ее св. Григорий Двоеслов. (Извлеч. из журн. «Руководство для сельских пастырей», за 1876 г., стр. 393–407, в № 13).


Протоиерей Григорий Дьяченко
О богослужении постовом