20.01.2018
Семья: ценность абсолютная или относительная?
Счастье – это осмысленность и устойчивость своего существования. А устойчиво, по Платону, только то, что связано с истиной реальностью – вечной и непреходящей. Поэтому, чтобы стать счастливым, надо перестать быть только собой, надо стать частью Традиции. Т. е. счастье – это возможность встроить свое временное единичное существование в некое вечное смысловое пространство, идеальную перспективу. Это Церковь, Отечество, культурно-историческая Традиция.
Семья – это одна из форм передачи Традиции. Изначальная, важнейшая, но (!) лишь форма передачи смысла народного существования, а вовсе не смысл сама по себе. Т. е. положение ее – служебное. Смысловую, ценностную значимость семье как форме, придает именно содержание, то культурно-историческое пространство, в которое она встраивается и ценности которого она должна воспроизводить!
Отсюда, сама по себе семья никакой ценности не представляет. Это просто изначально данная форма человеческого существования. Это не плохо и не хорошо – нейтрально. Факт семейного существования приобретает особую смысловую значимость только в определенном смысловом пространстве и лишь для этого пространства. Вне его, семья – это просто бессмысленная реальность; равно, как и культурное пространство без семьи – это нереальные смыслы. Таким образом, семья – это форма воспроизводства и передачи ценностей, а вовсе не некая ценность сама по себе!
И это именно то, что сейчас понимать перестали. И именно то, что прекрасно понимали раньше, до господства либерального оболванивания: «Русский патриотизм отличался от всякого иного своей беспредельной и безусловной, то есть не требующей ничего взамен, верностью государству. Если в Киевской Руси, как и в Западной Европе, в трудный час призывали ратников встать на защиту своего домашнего очага, жен и детей своих, то Минин, напротив, предлагает «дворы продавать, жен и детей закладывать», чтоб только «помочь Московскому государству» [1, С.32].
При обороне Смоленска в 1611 году жители решили «Хоть в Смоленске наши матери и жены, и дети погибнут, только бы на том стоять, чтобы польских и литовских людей в Смоленск не пустить» [2, С.32]. Это есть сохранение верности принципам, а не учреждениям, которые являются лишь частными формами их выражения. Эти принципы требуют внутреннего признания, каковое определяет антропологический тип людей, ту самую внутреннюю героическую расу.
Без героического начала ни один народ в истории не живет! Если это начало, которое превышает всякую личную заинтересованность, исчезает – то исчезает и народ, превращается в этнографический материал. Национальная система рассыпается в борьбе за теплые места.
Поэтому, говоря так много о ценности семьи, сражаясь за это, мы совсем не замечаем одного нюанса. Но он меняет все. Наши противники или «либеральные оппоненты» совсем не собираются ее уничтожать. Напротив! Они ратуют за семью как абсолютную ценность еще больше нас.
Но! Как некую самодостаточную ценность. Ценность саму по себе, независимо от народа, государства, исторической Традиции. В фильмах, например, это стало настолько общим местом, просто сплошным фоном, что впитывается, уже не осмысливаясь. Постоянные фразы (у хороших персонажей, разумеется) о том, что нет ничего важнее семьи. Сюжеты, где, если нужно оправдать предателя, убийцу, либо взяточника, да еще и сделать его страдающей стороной – приводят причину, что деньги нужны были на операцию для ребенка, или его семье угрожали и т. п.
Семью не то, что не уничтожают – на ней пытаются нас просто зациклить. Интересами семьи оправдывают любые преступления против общества и государства. Офицер, тайно пропускающий боевиков через окружение, потому что получил сообщение, что его семье в Москве угрожают, ну если и не оправдывается, то представляется в безысходной ситуации, просто не могущий поступить иначе. Т. е. присяга, долг, жизни других людей конечно важны (кто ж спорит), но (!) только пока дело не касается твоей семьи.
Вы понимаете, что это значит? Одной традиционной составляющей бьют все традиционное пространство. Семью, в качестве самодостаточной ценности, противопоставляют всей Традиции и используют как таран для разрушения этой Традиции со всеми ее другими ценностями и смыслами!
А мы продолжаем воевать за семью, как главную традиционную ценность! А никто с этим и не спорит. Все либералы – за. За семью, которая вне культурно-исторического пространства, которой можно разрушать это пространство и оправдывать любые преступления против него. Т.е. семья превращена ими в орудие борьбы против государства, народа и национальной Традиции. Но, если считать семью абсолютной и говорить о ней вне патриотизма государственного, традиционного – то иначе быть и не может!
Понятно, что либеральная идеология обязательно должна на чем-то паразитировать, т. е. представлять себя через что-то. Но на семье она не просто паразитирует, семья ею используется как орудие разложения государства и общества.
Мы подошли к главному. Основой всей человеческой истории является война как явление духовного порядка. И враг наш – враг внутренний, внешне от нас ничем не отличающийся. Он вовсе не агрессивный, чаще всего – интеллигентный и улыбающийся, он не зол – он от лукавого. А значит, переубедить его невозможно. При этом он всегда рядом. У него нет своего культурного пространства, он ведь от лукавого, т. е. от «ничто, которое ничтожит». А значит, он ведет паразитическое существование в традициях, созданных другими.
Поэтому цель врага – не уничтожить наши традиционные ценности, а исказить их и сделать своими инструментами в войне против нас же. Использовать их для разрушения нашей культуры и Традиции, Каким образом? Да обезличить их, т. е. вырвать из культурно-исторического пространства, представить как нечто самодостаточное и ценное само по себе.
Поэтому цель наших «либеральных оппонентов» в этой войне – вовсе не уничтожить семью. Нет! Напротив. Сделать ее абсолютной. Главное – вырвать ее из поля Традиции с его иерархией других ценностей, в которой семья вовсе не является высшей.
Наши противники прекрасно знают, что исчезнет пространство традиции – исчезнет и традиционная семья. А мы не понимаем, что не семью нам защищать надо, а ценностную иерархию. И не говорить о ценности семьи вне этой иерархии!
Не о семье надо кричать, а о государстве и Церкви. Будут сохранены они в традиционном виде, будет и традиционная семья. Без них, вне поля нашей традиции, и семья, потеряв свое содержание – исчезнет. Вот русские ополченцы это понимали, а мы – увы!
И последнее. В данной духовной войне важнее всего взять дискурс в свои руки. Ведь война эта внутренняя, не внешняя. Дискурсом же владеет тот, кто очерчивает его границы. Ибо все, что остается за этими границами – перестает восприниматься, как бы не существует. Так вот, либералы намеренно очерчивают границы дискурса семьей. И когда мы сюсюкаем о ценности семьи – мы на их поле, играем по их правилам и, значит, заранее обречены на поражение.
Наша главная цель – овладеть дискурсом. А это значит – очертить иные его границы – наши. А значит, не семьей их очерчивать, а православной традицией с ее основными институтами – церковью и государством. И не бояться говорить, что вне Церкви и государства, вне идеального пространства Традиции – семья ложь и безсмысленность, ничто. Не говорить о ценности семьи вне этого идеального пространства. Встроить ее в иерархию ценностей, а значит: «Хоть в Смоленске наши матери и жены, и дети погибнут, только бы на том стоять, чтобы польских и литовских людей в Смоленск не пустить».
Инна Викторовна ФЕДЯЙ, доктор философских наук
Источник: Газета Православный крест № 2 (194), 15 января 2018 года
http://www.pkrest.ru
