03.01.2018 У православия есть невидимый враг: он везде и нигде, он ни «что» и ни «кто». Это некий дух, который пронизывает атмосферу земли своими миазмами, отравляет ее почву, заражает воды, превращает города в гниющие болота, а села – в пустыри; кажется, что от него невозможно нигде укрыться: он найдет беглецов и на вершинах гор и в глубине морей.

Этот враг – дух растления, который на современном языке называется либерализмом.

Слово «либерализм» означает свободу. Это особая демоническая свобода убивать свой дух, извращать силы души и осквернять тело, это свобода от стыда, как от предрассудка, это свобода издеваться над тем, что свято для человека, это свобода бешеного пса, который бросается на своего хозяина. Уже в античное время либерализм пошел по двум путям, внешне не похожим друг на друга, но имеющим одну цель: освободить человека от Бога. Первый путь – цинизм, второй – эстетизм. Цинизм это разрушение всех нравственных устоев и традиций, превращение человека в грязное животное, ожесточенная борьба против собственного духа, опрокинутая лестница дарвинизма, где человек эволюционирует в обезьяну. Его девиз: «Свобода – в бесстыдстве».

Эстетизм, как будто противоположен цинизму; это культ красоты, но красоты тварной, чувственной и материальной, которая заслоняет собой красоту божественного света. Это красота рукотворных идолов, красота Афродиты и Аполлона, красота, убивающая дух. Эстетизм превратил искусство в служанку человеческих страстей, обоготворил эти страсти, исчерпал себя и перешел в антиэстетизм – декаданс, агонию красоты.

Либерализм в самом же начале увидел в христианстве своего непримиримого врага. Он воздвигал гонения на Церковь во времена языческих императоров. Уже тогда христиан судили с позиции либерализма, обвиняя в том, что они человеконенавистники, фанатики, предпочитающие смерть жизни, враги человеческого счастья, и поэтому должны быть уничтожены, как выжигается язва раскаленным железом. Характерно, что в гонении на христиан принимали участие как циники, так и платоники – эти эстеты философии.

Либерализм некогда создал внутри самого христианства антихристианство – ренессанс, заменив аскетизм культом плоти. Он поставил на колени католицизм, сделав его служанкой мира. Он проложил дорогу протестантизму, который растолок в железной ступе обломки древнего предания, еще остававшегося в католицизме. Все реформаторство имело целью возвести человека выше Бога.

Либерализм является душой революций, которые проходят под черно-алым знаменем сатаны. Он пытается уничтожить Церковь то кровавыми гонениями, как ударами тарана, то подорвать ее изнутри, заменив другой религией – где сохранена видимость христианства, но нет Христа как Сына Божия, Искупителя и Судьи мира.

У либералов постоянная ностальгия по язычеству; в глубине души они хотят превратить небо в Олимп или Гималаи. Этому духу ненавистен Христос, поэтому он старается заменить Его образами лжехриста; изготовляет идолов под именем Христа, чтобы им поклонялись те, кто считают себя христианами. Для либерализма особенно ненавистно учение о том, что Бог высшая Справедливость, Судья мира, и каждому человеку воздаст по его делам. Розенкрейцер Гете устами Мефистофеля говорит, что Бог это добрый старец, с которым черт может обо всем договориться.


Видят ли христиане опасность такой подделки? Думаю, что одни не видят, доверившись слепым поводырям; другие видят и бьют тревогу, но их не слушают как Лаокоона, который предупреждал троянцев, что внутри разукрашенного коня спрятались враги Трои; третьи понимают, но молчат, чтобы не быть раздавленными железной пятой либералов; четвертые не видят, потому что не хотят видеть, так как либерализм отравил их сознание, растлил чувства, оправдал похоть, и поэтому они в глубине души сами желают быть обманутыми.

В настоящее время на наших глазах происходит разрушение и подмена христианских ценностей: лица заменяются масками, сущность – именами.

Протестантизм превратился в перманентную реформацию, в бессодержательный субъективизм, в религиозный анархизм; его недалекое будущее – атеизм или экзистенциализм. Католицизм, в погоне за ускользающим из его рук миром, перешел от инквизиции к солидарности со всеми ересями и теперь заигрывает с сектами и безбожными союзами. Он отложил в сторону прежнее оружие – меч и клещи – и широко открыл свои объятия похотливой девке – авангардистскому искусству и железной даме – бездушной технической цивилизации. Он стремится ассимилировать те учения и теории, идеи и лозунги, за которыми идет мир, но на самом деле он сам оказался ассимилированным ими, и теперь, того католичества, которое было прежде, не существует.

Главным препятствием для всемирного марша либерализма остается Православие. Еще недавно оно подвергалось гонениям, перед которыми бледнеют жестокости Нерона и Диоклетиана. Теперь Православию грозит другая опасность. Стены Церкви выдержали удары тарана, но выдержат ли они подкопы, через которые противники Православия стремятся проникнуть в Церковь, и не только проникнуть, но говорить от ее имени и представлять ее? Мы вовсе не хотим сказать, что в настоящее время Церковь захвачена модернистами, как корабль пиратами – она остается столпом и утверждением истины; мы также не думаем, что все модернисты сознательные враги Христа, но либерализм развратил умы ложной свободой, подавил духовные интуиции людей, и поэтому многие перестали понимать, что религию неба либеральные силы заменяют религией земли – культом плоти.

Либерализм представляет собой современный этап в процессе секуляризации сознания человечества. Христос соединил землю с небом, а либералы вновь разъединяют их и человек все более дистанцируется от духовного мира, который становится для него чуждым и холодным.

Христианство – вселенское явление, а для либерализма – эпизод в истории человечества. Для секуляризированного сознания современного человека Бог перестает быть живой Личностью и превращается в некую неопределенную силу, космический разум, экстропическую энергию, противоположную энтропии. Для христианина цель бытия должна заключаться в обожении – приобщении к вечному свету Божества, а вера стать стержнем его личности и главным содержанием жизни. В богообщении человек находит самого себя и сам становится отблеском божественной славы. В либерализме существование Бога оправдано только тем, что Он может быть полезен людям как один из гарантов их земного благополучия. Христианство возвышает человека к горнему миру и из сына земли делает сыном неба, а либерализм, подчинив дух душе, а душу телу, старается оземлить само небо, и вечность втиснуть в рамки времени. Либерализм несовместим с Православием: он должен или отвергнуть или извратить его. На современном витке истории либералы выбирают второе. Они почти ничего не говорят о трансцендентном мире, а если иногда упоминают о нем, то чтобы показать, что не совсем порвали с христианством.

Человек принадлежит двум мирам – материальному и духовному. Либерализм стремится уничтожить представление о человеке, как связующем звене этих миров. Для либерализма непонятно и ненавистно учение о первородном грехе, передающимся от поколения в поколение, из-за которого потомки Адама сделались добычей и пленниками сатаны. Для либералов падение праотцев, изгнание их из Эдема, адские муки – аллегория, изложенная в форме мифа. Им непонятно мистическое и генеалогическое единство человечества – единство во множественности и множественность во единстве, где за грех праотцев – родоначальников человечества – ответственны их потомки. Их шокирует мысль, что люди являются пленниками демона и только жертва Христа освобождает от этого рабства. Отвергнув учение о первородном грехе либералы отвергают учение о искуплении; для них распятие Христа это пример самоотверженного служения идее, апофеоз Евангелия, а не спасение мира. Часто они само понятие искупления из центрального факта истории человечества путем словесной эквилибристики превращают в аллегорию и синекдоху, зачеркивая его прямой смысл. Без догмата о искуплении не существует христианства; оно падает как дом без фундамента – а это и надо противникам Христа.

У либералов спасение отождествляется с личным самосовершенствованием, а зависимость от Бога в деле спасения воспринимается как принижение человека. Имя Бога они стали писать с маленькой буквы, а слово «человек» с большой. Сатана захотел стать свободным от Бога; он вдохнул своей грудью воздух этой свободы, который оказался дыханием смерти. Человек продолжает дело сатаны – ищет ложной свободы во вседозволенности и, теряя Бога, оказывается во мраке хаоса и безумия.

Христианство раскрыло человеку всю глубину греха, трагичность падения и метафизические корни богоотступления.

Секуляризированное сознание постепенно лишает христианство его мистической глубины, превращая огромный айсберг в тонкую льдину, плавающую на поверхности воды.

Христианин должен вступить в борьбу с тремя врагами: демоном, гордыней мира и похотями тела. Модернизм игнорирует существование демона, входит в соглашение с полуязыческим миром, оправдывает страсти и похоти человека и делает душу незащищенной от этих врагов.

Либеральное христианство порвало связь с метафизическим миром; для него не существует ангелологии и демонологии. Первый враг человечества – демон принимает вид туманной абстракции. Учение о демонах как о живых существах представляется устаревшей мифологией. Те либералы, которые еще признают существование демона, стараются показать его как безобидного духа, который, временно отпав от Бога, в конце концов, возвратится к Нему и снова займет свое прежнее место. Если они изредка упоминают об аде, то для того, чтобы обнадежить грешников, что в руках самого человека находятся ключи от ада: он может пребывать в преисподней или, отперев двери изнутри, выйти оттуда по собственной воле. Так что одно желание грешника открывает для него ад и рай, а Бог и сатана не препятствуют его выбору. Напомним, что излишняя надежда на милосердие Божие, переходящая в попустительство греха, считается Церковью хулой против Духа Святого, которая не прощается ни в этой, ни будущей жизни.

Значительная часть модернистов вообще склоны считать, что ад не является жуткой реалией потустороннего мира, а психическим настроем человека, депрессивной манией, для лечения которой нужна помощь психиатра. Либералы уверены, что демонический мир и ад должны исчезнуть из сознания современных людей, рассеяться как дым от ветра, растаять как тени средневековой ночи перед интеллектуальным светом нового времени. Либералы считают, что надо освободить человека не от демона, а от суеверий и атавистических представлений о злых духах.

Характерно, что модернисты дружно ополчаются против заклинательных молитв на изгнание демонов. По их мнению, зачем изгонять того, кого нет, а если диавол существует, то тем более не стоит портить с ним отношений: это все равно, что пинать ногами первого министра, который находится во временном изгнании, но может вернуться на свой прежний пост и расправиться с обидчиками. Так что, с главным врагом христиан – демоном дело у модернистов и либералов полюбовно улажено.

Второй враг христианства – дух этого мира. Под миром здесь подразумеваются полуязыческие обычаи и представления, шкала ценностей, понятия о добре и зле, дух эгоизма и эгоцентризма, лженаука, старающаяся заменить собой веру, страстное искусство, прикрывающее позолотой гниль грехов. Этот дух мира противостоит христианству, он старается овладеть умами и сердцами людей. Либерализм хочет возвысить в глазах христиан ценности этого мира, а саму секуляризацию представить как борьбу за свободу духа и разума. Уже ренессанс был попыткой реставрации языческого мира под христианскими именами и возращения в Европу олимпийских богов под псевдонимами христианских святых. Современные христианообразные либералы под лозунгом любви хотят утопить и растворить Церковь в море этого мира, и представить Страшный суд как общую амнистию для грешников и демонов. Где отвергнута метафизика – там физика побеждает дух, а тело душу: ночная страстная служанка становится царицей.

Третий враг христианства – плотские похоти. Либералы считают их естественными свойствами человека, а что естественно – то от Бога. Греховные страсти они склонны рассматривать не как потерю благодати и отпадение души от Бога, а как излишество, наносящее вред здоровью человека. Радикальные модернисты считают, что грех это фермент творческой и интеллектуальной жизни; в нравственном отношении он дает человеку духовную опытность и поэтому является компонентом мудрости.

Либерализация христианства, то есть его извращение, происходит под видом модернизма, обновленчества, догматического ревизионизма, и через постоянное злоупотребление принципом икономии.

Надо помнить, что представителем гуманизма и либерализма в одном лице был древний змей, который вполз в Эдем под маской доброго друга. Как либерал, он призвал праотцев к свободе от всех запретов и устроил первую революцию у дерева познания добра и зла, и как гуманист обещал им заманчивую возможность – стать богами без Бога. А теперь этот «друг» человечества, обольстивший Адама, обольщает его далеких потомков той же змеиной песней.

Архимандрит Рафаил Карелин, священнослужитель Православной Церкви, духовный писатель, публицист.