Все чаще из уст Константинопольских иерархов звучат слова о том, что именно Вселенская Патриархия символизирует собой единство Православия, что именно Константинопольский патриарх имеет власть давать автокефалию различным церковным группам, что именно он может созывать Всеправославный собор и так далее.

Украинские политические деятели тоже полюбили ездить и выпрашивать признание для раскольничьих конфессий именно на Фанаре – в небольшом квартальчике бывшего Константинополя, а нынешнего Стамбула.

Попытки стать своеобразным «главой» православного мира налицо, но что именно вынуждает Фанар добиваться абсолютно несвойственного Православию главенствующего положения?

После взятия Константинополя турками в 1453 году Константинопольский патриархат оказался снова в империи, только уже не в Римской, а в Османской. А империя, как форма государства, характеризуется тем, что в ее состав входят разные народы с разной религией. Турки сразу же поняли, что управлять греческим населением империи удобнее всего, объявив именно Константинопольского патриарха политическим главой «рум миллет», то есть греческого и остального православного населения Османской империи.

В разные периоды в Империю входили, полностью или частично, такие православные страны, как Греция, Молдова, Румыния, Сербия, Болгария и другие. Жизнь этих народов под властью мусульман была тяжелой. Они были ущемлены в правах и обременены тяжелыми налогами, самый страшный из которых – девширме, налог кровью. Из христианских семей забирали каждого пятого мальчика, из которых затем формировались самые жестокие и преданные султану войска, янычары. Константинопольский патриарх стоял во главе этих православных народов, являясь при этом и их духовным лидером. И в каком-то смысле его древний титул Вселенского был оправдан.

Но в 1923 году был зафиксирован окончательный распад Османской империи и создана Турецкая республика, в значительно меньших границах, во главе с «отцом всех турок» Кемалем Ататюрком. Был взят курс на построение моноэтнического и монорелигиозного государства. Был проведен принудительный обмен населением: православных греков выселили в Грецию, а мусульман – в обратном направлении. Все жители Турецкой республики были объявлены этническими турками. И это при том, что курдов в стране было 20%. Все языки, кроме турецкого, были запрещены. Вся система просвещения базировалась на воспитании духа турецкого национального единства.

Ататюрк последовательно строил моноэтническое государство, силой насаждая турецкую идентичность и подвергая дискриминации тех, кто пытался отстаивать свою самобытность. Была начата кампания по насаждению турецкого языка в быту национальных меньшинств под лозунгом: «Гражданин, говори по-турецки!». Турецкое правительство создало раскольническую, но национальную Турецкую православную Церковь, которая стала насильно захватывать храмы, а Вселенскую Патриархию потребовало выселить на Афон.

Вам это все, кстати, ничего не напоминает?!

Константинопольский Патриархат в Турции остался практически без прихожан, и его отношения с властями очень осложнились. Но это еще полбеды. Само существование патриархии стало критично зависеть от внешних субъектов мировой геополитики. Попытке выселить Вселенскую Патриархию на Афон в 1923 году воспрепятствовали США, Великобритания и Франция. В дальнейшей истории именно США стали своеобразными гарантами нахождения Константинопольских патриархов в Стамбуле и главными защитниками их перед правительством Турции.

А защищать было и есть от чего. Турецкие власти постоянно занимались вмешательством в выборы патриарха, не признавали его «вселенский» титул, отказывали в регистрации патриархии как юридического лица, закрыли богословскую школу на острове Халки, периодически проводили конфискации церковного имущества и так далее. Но расплачиваться за эту «защиту» приходилось, как и во времена Римской империи, уступками западным покровителям в вопросах внутренней и внешней политики, кадровой политики, экуменической активностью и прочая.

Именно США в 1949 году добились того, что Константинопольским патриархом стал Афинагор, бывший до того архиепископом Американским. На свое патриаршество он прибыл в Стамбул на борту самолета президента США Гарри Трумэна. Будучи ярым антикоммунистом и масоном, членом «Великой ложи Греции», патриарх Афинагор сполна оправдал перед американскими покровителями свое назначение. Именно он снял анафему 1054 года с латинян, именно он в 1952 году объявил о созыве «Всеправославного Великого и Святого собора», о котором сейчас так много ломается копий и который грозит расколом всему Православию. Именно он, вопреки канонам, стремился распространить свое влияние на все православные диаспоры. В историю он вошел как один из главных экуменистов XX века: «Я не вижу их (ереси) нигде! Я вижу лишь истины, частичные, урезанные, оказавшиеся иной раз не на месте и притязающие на то, чтобы уловить и заключить в себе неисчерпаемую тайну». В конце 1960-х годов турецкие власти его пробовали изгнать из страны, но снова вступились американцы.

Следующий патриарх, Димитрий, продолжил политику своего предшественника. В 1979 году он вместе с папой Иоанном Павлом II объявил о создании «смешанной международной комиссии по богословскому диалогу между католической и православной Церквями». Также при нем велась активная подготовка к «Всеправославному собору» – в 1976, 1982 и 1986 гг. состоялись предсоборные всеправославные совещания.

Нынешний патриарх Варфоломей основное богословское образование получил в католических учебных заведениях. С 1963 по 1968 год он проходил обучение в Папском восточном институте в Риме, в Швейцарии и Мюнхенском университете. Был лектором в Папском Григорианском университете, имеет степень доктора богословия Папского восточного института.

Его активная экуменическая деятельность – встречи с главой католиков, иудейскими лидерами, совместные молитвы – вызывают негативную реакцию в православном мире, в том числе на Святой Горе Афон. Его постоянные юрисдикционные споры с другими Поместными Церквями и вмешательство в их внутренние дела привели к тому, что даже неофициальный рупор турецкого правительства, газета «Джимхуриет», опубликовала в 2008 году статью, в которой говорится, что вмешательство патриарха Варфоломея во внутренние дела других стран – «от Кипра до Эстонии, от Иерусалима до Украины» – создает внешнеполитические проблемы Турецкому государству. Его притязания на роль «православного папы» и попытки навязать всем Критский собор, который просто по факту не был всеправославным, грозят расколом вселенскому Православию.

Справедливости ради надо признать, что в вопросе украинского раскола патриарх Варфоломей занял довольно четкую позицию признания исключительно канонической Украинской Православной Церкви. А его переговоры с раскольниками и властями Украины пока не выходят за рамки дипломатических реверансов.

Но самые недавние политические события добавляют тревоги Константинопольским иерархам за судьбу своей Церкви. С одной стороны, власти Турции все больше видят в США противника, а не партнера. Президент Турции Рэджеп Эрдоган обвинил американскую администрацию в организации недавнего неудачного госпереворота, а буквально на днях было объявлено о поставках американского оружия курдам, которых Турция считает врагом номер один для своей государственности. Этот процесс охлаждения отношений с США значительно сужает возможности заокеанской помощи Константинопольскому Патриархату.

С другой стороны, недавний референдум о расширении полномочий турецкого президента открывает дорогу его давним планам возрождения былого величия Османской империи. Мировые СМИ уже в открытую называют его политику «неоосманизмом» и «неоисламизмом». Можно предположить возобновление попыток турецких властей выселить патриархию из Фанара в Стамбуле на Афон или куда-нибудь еще: зачем исламистам еще один религиозный центр в своей стране?

И в этом случае вообще отпадут объективные основания для существования самого Константинопольского Патриархата. У него просто не будет паствы. У греков есть Элладская Православная Церковь, у греков-киприотов – Кипрская. В Америке – автокефальная Американская Православная Церковь, в которую вполне логично могут войти епархии, пребывающие сейчас под омофором Константинопольского патриарха, и так далее.

И тогда единственной основой существования Константинопольского Патриархата может стать его главенство в православном мире. То, что это противоречит изначальному организационному устройству Церкви Христовой, что такого никогда не было в истории, что эти попытки обречены на провал, и многие другие аргументы – все это отставляется на второй план.

Но вот в чем вопрос: не используют ли сегодняшние покровители Константинопольского Патриархата эту его деятельность именно для раскола Вселенского Православия? Может, недаром одному из главных американских идеологов Збигневу Бжезинскому приписывают фразу о том, что «после распада Советского Союза главный враг США – Православная Церковь»?