Падение гордых. Отступническая идеология Карловацкого раскола

    В мае 1946 г. в Мюнхене состоялся «Собор епископов Русской Православной Церкви за границей», «объединивший», по его заявлению, 26 епископов, из которых 16 находятся в Европе, восемь - в Северной Америке, один - в Южной и один на Дальнем Востоке.
    На этом соборе было прочитано и одобрено «Послание Митрополита Анастасия к русским православным людям по поводу „Обращения Патриарха Алексия I к архипастырям и клиру так называемой карловацкой ориентации"».
    Таким образом, послание это есть официальное выражение идеологии епископов карловацкой ориентации и, как таковое, оно заслуживает внимательного разбора.
    Прежде всего, Митрополит Анастасий заявляет, что он и его единомышленники «никогда не считали и не считают себя находящимися вне ограды Православной Русской Церкви», ибо никогда не разрывали канонического и духовного единения со своею Матерью-Церковью. Представители зарубежной церкви вынуждены были прервать только с Высшею Церковной властью в России, поскольку она сама стала отступать от пути Христовой Истины и правды.
    Но ведь каноны санкционируют только одну форму единения с Церковью - это общение с Главою Церкви - ее Патриархом, выражающуюся в «возношении его имени по определенному и установленному чину в божественном тайнодействии» (15-е прав. Двукр. Соб.), а прекращение такого возношения признают расколом и расторжением единства Церкви и, следовательно, карловчане, не имея общения с Патриархом Алексием I и не поминая его имени за Литургией, суть раскольники.
    О каком общении с епископатом Русской Церкви пишет Митрополит Анастасий, когда все русские епархиальные епископы единогласно избрали Патриарха Алексия и находятся в общении с ним и, следовательно, не могут находиться в общении с непризнающими (непоминающими) его раскольниками?
    Говоря об «отступлении от пути Истины и правды», Митрополит Анастасий, по-видимому, имеет в виду 31-е апостольское правило, допускающее отделение пресвитера от епископа в случае отступления последнего от благочестия и правды. Но ведь всякое согрешение есть отступление от пути Истины и правды, и так как по догматическому и каноническому учению согрешают все (Карф. Соб. пр. 128), и даже святые (Карф. Соб. пр. 129 и 130), то отступление от пути Истины и правды само по себе не дает права на отделение, и потому Вальсамон, толкуя 31-е ап. правило, пишет: «Хотя бы худший из всех был епископ и священник, никто не должен отделяться от них, а более должно верить, что и через самого грешного священника или епископа подается освящение, ибо не всех Бог рукополагает, говорит Златоуст, но чрез всех действует» (Аф. С II, 41). И 31-е ап. правило дозволяет отделяться от епископа только после обличения епископа судом.
    Точно так же и 15-е правило Двукратного Собора дозволяет прерывать общение с Патриархом только после «соборного оглашения и совершенного осуждения» его. Только в одном случае имеет право Митрополит или епископ отделяться от общения с предстоятелем - это «ради некия ереси, осужденной святыми соборами или Отцами, когда, то есть, он проповедует всенародно ересь и учит оной открыто в церкви».
    Но Патриарх Алексий I не осужден никаким церковным судом, никаким собором, не проповедует никакой осужденной соборами ереси, и потому все, прерывающие с ним общение, суть раскольники.
    Далее, Митрополит Анастасий кратко излагает историю карловацкого раскола и тут, действительно, сам «сходит с пути правды и Истины». Так он утверждает, что «зарубежная церковь всегда осведомляла его (Патриарха Тихона) о ходе своей жизни и обращалась к нему за указаниями в важнейших или недоуменных случаях».
    Ничего такого, на самом деле, не было. Важнейшие акты Карловацкого управления, например, созыв собора 1921 г. и позднейших архиерейских соборов, постановление о восстановлении Дома Романовых, обращение к Генуэзской конференции с просьбой об интервенции и т. д. сделаны были не только без разрешения Патриарха Тихона, но и вопреки его Посланию от 25 сентября 1919 г.
    Говоря о замене Синодом Высшего Церковного Управления после Указа Патриарха Тихона о закрытии последнего, Митрополит Анастасий утверждает, что «против учреждения Архиерейского Синода никаких возражений со стороны Патриарха не последовало. Не было их и со стороны его ближайшего преемника... Митрополита Крутицкого Петра и его заместителя Митрополита Сергия в первые годы его управления Русскою Церковью».
    Все это далеко отходит от «пути Истины и правды». На самом деле, Патриарх Тихон сделал все возможное, чтобы было ясно его отрицательное отношение к закрытому его Указом от 10 апреля 1922 г. и все же действующему Карловацкому Синоду, о чем свидетельствуют его Послания от 28 июня и 1 июля 1923 г., постановление Патриарха и Московского Синода от 8-10 ноября 1923 г., подписанное также архиепископами Петром, Тихоном, Серафимом, Иларионом и заверенное управляющим делами Патриархии епископом Питиримом, а также и завещание Патриарха Тихона от 7 апреля 1925 г., напечатанное, например, в издававшихся Карловацким управлением «Церковных Ведомостях» (1925. № 9-10. С. 21-23). Не считая возможным входить в сношения с Карловацким Синодом, как учреждением уже закрытым законною властью, Московское Церковное Управление пишет Митрополиту Евлогию в упомянутом акте от 8-10 ноября 1923 г.:
    «...3) Запросить Митрополита Евлогия, назначенного управлять заграничными церквами, какое и на основании чего существует в настоящее время церковное управление за границей под именем Архиерейского Синода».
    В послании Генуэзской конференции говорится, что советская власть не может представлять русский народ, как волки не могут представлять интересы овечьего стада, что истинным представителем русского народа является Карловацкий собор, который, будто бы «единогласно уполномочил свой президиум обратиться к мировой конференции с просьбой о спасении этого народа», подробно доказывается, какой страшной опасности подвергает себя цивилизованный мир, если не изгонит большевиков из России.
    По-видимому, никто до сих пор не обратил внимания на тот факт, что это послание является злостным, преступным обманом со стороны Карловацкого управления. Послание послано от имени Русского Всезаграничного Церковного Собора и, будто бы, по его единогласному полномочию. На самом деле Собор не имеет ни малейшего отношения к посланию и в «Деяниях Собора» нет ни слова о подобном полномочии, да и не могло быть, так как, когда заседал Собор, Генуэзская конференция не существовала даже в проекте. Собор закончился 2 декабря 1921 г. Между тем, постановление совещания союзников о созыве конференции состоялось в Каннах только 6 января 1922 г., т. е. более месяца спустя после окончания Собора, а самая конференция состоялась с 10 апреля по 19 мая 1922 г., т. е. спустя более четырех месяцев после Собора.
    Об отрицательном отношении Митрополита Петра к Карловацкому Синоду свидетельствуют, хотя бы два факта - его подпись под актом с вышеприведенной выдержкой и принятые им меры к опубликованию завещания Патриарха Тихона. Что касается Митрополита Сергия, то и в начале своего возглавления Русской Церкви он вовсе не признавал Карловацкий Синод, а лишь считал целесообразным временное полное отмежевание Русской Церкви от заграничной ее части с подчинением этой ее части местным Автокефальным Церквам, вследствие чего вопрос об организации этой части вышел бы из компетенции Русской Церкви, о чем свидетельствует, например, представленный им 10 июня 1926 г. в Комиссариат Внутренних Дел проект декларации русского епископата. Таков же подлинный смысл и письма Митрополита Сергия карловацким «дорогим святителям», на которое ссылается Митрополит Анастасий, игнорируя и замалчивая его заключительные строки: «Для всех вас пришло время стать на каноническую почву и подчиниться (временно) местной православной церковной власти, например в Сербии - Сербскому Патриарху... Такой образ действий, очевидно, наиболее отвечает и нынешнему положению нашей здешней Церкви... В неправославных странах можно организовать самостоятельные общины или церкви... Такое отдельное существование скорее предохранит от взаимных недоразумений и распрей, чем старание удержать вместе и подчинить искусственно созданному центру... Кроме того, должен подтвердить, что в апреле или в марте 1922 г. Святейший Патриарх Тихон действительно издал распоряжение о закрытии русского заграничного Синода».
    «Разделение между Митрополитом Сергием и заграничными органами церковного управления», - пишет далее Митрополит Анастасий, - «началось лишь с тех пор, как он сознательно и убежденно пошел на соглашение с безбожною властью, выразив свои новые отношения к ней в известной декларации его от 29 июня 1927 г.».
    На самом деле законность органов Карловацкого управления Митрополит Сергий вообще никогда не признавал и не мог признать, не отменив Указа Патриарха Тихона и его Синода об их закрытии, а карловацкие иерархи перестали признавать власть Митрополита Сергия не столько вследствие его декларации, сколько вследствие его более раннего акта - Указа его и его Синода от 20 мая 1927 г. на имя Митрополита Евлогия, где ему выражалось порицание за допущение деятельности Карловацкого Синода и поручалось собрать заявления от заграничных священнослужителей о лояльности к Советской власти. Это безусловно отрицательное отношение Митрополита Сергия к существованию Карловацкого управления, в данном случае лишь исполнявшего завет Патриарха Тихона, и было главной причиной непризнания Митрополита Сергия со стороны этого управления.
    Доказательством этого может служить, хотя бы статья тогдашнего возглавителя Карловацкого управления Митрополита Антония «Не надо смущаться», помещенная в журнале управления «Церковные Ведомости» (1923. № 13-14. С. 9-10). Статья написана по поводу послания Патриарха Тихона от 27 июня 1923 г., где он заявил, что он «не враг советской власти»...
    Патриарх Тихон с чисто церковной точки зрения не совершил преступления ни против веры, ни против народа своими последними поступками... Сошлемся на пример св. Тарасия и других учителей Церкви, которые во времена царей-иконоборцев ради общецерковной пользы не выступали с проклятиями и обличениями, оберегая не себя, а Церковь....
    Всего более восстают карловчане против заявления декларации: «Мы хотим быть православными и в то же время сознавать Советский Союз нашей гражданской Родиной, радости и успехи которой - наши радости и успехи, а неудачи - наши неудачи». Конечно, это заявление вполне соответствует заветам нашей родной Церкви, которая всегда радовалась успехам Родины и печалилась об ее неудачах, но карловацкие иерархи, приводя это заявление, заменяют в своем послании слово «которой» (т. е. Родины) словом «которого» (т. е. Советского Союза»), а затем и «Советский Союз» подменяется словами «Советская власть» и отсюда делается вывод, что московские «иерархи благословляют противохристианскую политику врагов всякой религии».
    Требование лояльности в отношении к советской власти, имевшее целью прекращение антиканонической и чисто политической агитации заграничного духовенства против советской власти, сводящейся, в конце концов, к изменнической подготовке военной интервенции, подменяется понятием «требования верности советской власти» и объявляется незаконным и антиканоническим...
    Напрасно Митрополит Анастасий ищет себе союзников в тех русских иерархах (Митрополит Кирилл, архиепископ Пахомий, епископ Дамаскин и епископ Аверкий), которые отрицательно относились к декларации Митрополита Сергия и которых Митрополит Анастасий называет «епископами-исповедниками», напрасно потому, что все эти епископы отрицательно относились и к карловацким иерархам, которые, бросив в трудное время свои паствы и пользуясь личной безопасностью, сделались главными виновниками тяжелых испытаний, как всей Русской Церкви, так и особенно их лично...
    Митрополит Анастасий, всегда умевший искусно избегать личных опасностей и великодушно предоставлявший их своей оставляемой пастве, и себя хочет причислить к епископам-исповедникам, применяя к себе апостольские слова: до нынешнего часа мы алчем и жаждем, и наготуем, и скитаемся, и трудимся, делающе руками своими (1 Кор. 4, 11-12), но доходящие из американской зоны известия о широкой материальной помощи, оказываемой по понятным политическим расчетам Митрополиту Анастасию и его окружению иностранцами, показывают, что как будто у него нет оснований «петь Лазаря»...
    Стараясь наперед обезопасить себя и своих единомышленников от осуждения (за раскол), Митрополит Анастасий доказывает, что ни суд Русской Церкви, ни одобрение глав Автокефальных Церквей не могут быть признаны правомочными. Первый - потому, что находится под давлением советской власти и не имеет возможности лично допросить подсудимого, а вторые потому, что «по определению церковных канонов каждая Церковь полномочна судить только своих епископов и клириков и не имеет права вмешиваться во внутренние дела других Церквей. Митрополит Анастасий согласен дать отчет только свободно созванному собору «с участием, по возможности всех заграничных и особенно заточенных в России епископов»...
    Русская Церковь располагает нужными средствами, чтобы предоставить подсудимому эту возможность в границах СССР или вне этих границ, а если подсудимый не захочет воспользоваться этою возможностью и без оправдательных причин не явится на суд, то по канонам, суд должен состояться и приговор должен быть вынесен и в отсутствии подсудимого, «да не мнится выгоду имети, бегая от суда» (Ап. правило. 74; ср.: Карф. Соб. пр. 28, 88 и 98).
    Совершенно справедливо, что каноны запрещают епископам одной Автокефальной Церкви вмешиваться в дела другой, но участие епископов некоей Автокефальной Церкви в суде другой Церкви по приглашению предстоятеля последней или заявление о признании приговора ее суда вовсе не есть вмешательство в ее дела, а есть проявление единомыслия и взаимопомощи, одобряемое канонами (см. напр.: III Всел. Соб. пр. 1; Антиох. пр. 13 и 14; Карф. Соб. пр. 139). Если же стать на точку зрения Митрополита Анастасия, то получится, что он, как и римский папа, почему-то пользуется привилегией несудимости (Prima sedes a nemine iudicatur).
    Пытается Митрополит Анастасий оправдаться и оправдать Карловацкое управление в предательской политике в отношении к Родине во время величайшей для нее опасности во всей ее истории немецкого нашествия...
    В журнале карловацкого управления «Церковная Жизнь», в статье «Нравственная сущность коммунизма и средства борьбы с ним» (1941. № 3-12. С. 35-39) говорится: «Итак, по всему земному шару русская зарубежная церковь с напряженным вниманием следит за ходом войны на Востоке, молитвенно поддерживая самоотверженных бойцов против безбожников (коммунистов) и всегда готовая помогать в этой борьбе».
    В этой же статье приводится выдержка из послания одного иерарха карловацкой ориентации, изданного по поводу наступления Гитлера на Россию: «Да будет благословен день и час, когда началась великая и славная война с III Интернационалом. Да благословит Всевышний великого вождя германского народа, поднявшего меч на врагов самого Бога»...
    Итак, по мнению карловацких иерархов, пожар войны благословен Богом, когда он распространяется в границах нашей Родины, и есть страшное зло, когда он грозит распространиться в пределах немецкого агрессора и через это способствовать освобождению Родины от ужасов войны. Интересно бы также узнать, о каком спасении России служились молебны для Русского корпуса в Белграде, организованного немцами и вместе с ними боровшегося против освободителей Югославии.
    Митрополит Анастасий объясняет надежды на Гитлера неосведомленностью относительно его планов в начале войны и не жалеет запоздалых горьких слов по адресу обманувшего его надежды «христолюбивого вождя». Но ведь немецкие агрессоры не скрывали своих чудовищных планов относительно России и славянства и их книги, например, «Моя борьба» Гитлера, или «Миф XX века» Розенберга были изданы и продавались в Белграде еще до начала войны с Россией. И Митрополит Анастасий знал их содержание и все же продолжал идти по избранному им гибельному пути, увлекая за собой тысячи доверившихся духовному вождю русской эмиграции малоосведомленных и простодушных русских людей, заплативших за свою доверчивость великими страданиями, а часто и безславною смертью. Не хочет сойти с своего гибельного пути Митрополит Анастасий и теперь. Его послания являются доказательством этого печального факта...
    Митрополит Анастасий уже давно служит послушным орудием в руках кучки политиканов и, воображая себя спасителем Родины, на самом деле приносит великий вред как ей, так и Церкви и его послание является лишь одним из проявлений такой его деятельности, которой история вынесет суровый приговор.
    Ранее мы упомянули, что, идя по евангельскому пути в отношении к государственной власти, предстоятели Русской Церкви уже достигли значительных успехов в смысле благоприятного отношения власти к Церкви...
    Тяжелый грех на душу берут те русские заграничные иерархи, которые вместо того, чтобы стать в поредевшие ряды делателей на обширной русской ниве Господней, подносят к этой побелевшей и поспевшей ниве факел новой войны, стараясь своими ложными обвинениями переобремененных работой делателей на этой ниве дать моральное оправдание гибельным для Родины планам новых агрессоров. Но и атомная бомба не может изменить человеческие убеждения...

Проф. С. Троицкий