1 августа российские СМИ со ссылкой на документ Минобрнауки сообщили, что министерство может сократить 40% бюджетных мест в вузах, поскольку ему не хватает денег, чтобы оплатить прием студентов на первый курс. Причиной этого стало сокращение Минфином бюджетных ассигнований по госпрограммам «Развитие образования» и «Развитие науки итехнологий», которое обсуждалось на бюджетном совещании у премьер-министра Дмитрия Медведева 29 июля. Еще раньше, на заседании 7 июля, правительство утвердило общие подходы к оптимизации госпрограмм и решило заморозить общие расходы бюджета на 2017–2019 годы на уровне 15,78 трлн в год.

На совещании было также объявлено о необходимости масштабных увольнений среди ученых, поскольку доля научной программы в общих расходах бюджета сократится с 0,98 в 2015 году до 0,87% в 2019-м. В результате бюджетной оптимизации без работы к 2019 году останутся 10,3 тыс. научных сотрудников вузов, РАН и Курчатовского института. Вместе с учеными будут сокращены научные исследования, мероприятия по развитию научно-технической базы. Коснулось это и приоритетных проектов прошлых лет, таких как «Артек», и подготовки чемпионатов по профессиональному мастерству WorldSkills. Минфином на эту цель предусмотрено по 200,8 млн. руб. в год, в то время как, по расчетам Минобрнауки, в 2017 году на базовые центры профессиональной подготовки требуется 4,8 млрд руб.

В тот же день представитель министерства Анна Усачева поспешила опровергнуть эту информацию, а министр Дмитрий Ливанов в интервью каналу «Россия-24» заявил, что в стране будет сделано все, «чтобы число рабочих мест для ученых в науке не сокращалось, а увеличивалось», но при этом он ушел от прямого вопроса о сокращении бюджета, сообщив: «Узнаем, будет или нет сокращение, когда будет принят закон о федеральном бюджете».

Однако совершенно очевидно, что объяснения Ливанова — это обычный информационный туман, призванный скрыть реальный процесс перестройки образования и его коммерциализации в соответствии с программой «Развитие образование на 2013–2020 гг.» и «Концепцией Федеральной целевой программы развития образования на 2016–2020 гг.». Как указывали авторы этих документов, предусмотренное в них «повышение конкурентоспособности российского образования» означает на практике сокращение в течение пяти лет количества филиалов вузов на 80%, а самих институтов и университетов — на 40%.

То, что скрывает Минобрнауки, огласила недавно вице-премьер Ольга Голодец, заявившая, что 65% наших граждан не нуждаются в высшем образовании. По ее словам, расчеты показывают, что высшее образование требуется только 35% населения, поэтому в ближайшем будущем пропорция в экономике будет меняться в сторону увеличения доли людей без высшего образования. И это при том, что, по данным ВЦИОМа, в 2010 году в России только 23% людей имели высшее образование (в 2002 году их было 16%), в то время как начальное и среднее профессиональное — 37%. Что касается группы от 25 до 39 лет, то доля людей с высшим образованием составляет 39%, но лидируют тут такие страны, как Польша (41%), Израиль и Финляндия (43%), Бельгия (50%) и Норвегия (52%).

Однако дело не в процентах, а в качестве образования и соответствующем распределении специальностей. В условиях разрушения реального сектора экономики и господства спекулятивной сферы подавляющее большинство выпускников вузов не может работать по своей непосредственной специальности, и наблюдается переизбыток дипломированных специалистов по таким направлениям, как экономика, юриспруденция, медицина, гуманитарная сфера. И до сих пор рост сферы высшего образования происходит не за счет подготовки специалистов по современным высоким технологиям, как того требует официальная концепция, а за счет многократного увеличения доли специалистов для непроизводственных сфер (управление, финансы, развлечения).

Катастрофическое положение в сфере образования является следствием того стратегического курса в экономике, которому следует российское руководство. Оно ориентируется на глобальные центры власти, которые, встраивая другие страны в мировую экономику, осуществляют их активную деиндустриализацию и создают на фоне общей деградации такие «очаги» или «кластеры» с новейшими технологиями и сервисом, которые призваны обслуживать мировую корпоратократию. Именно на приоритеты мировых центров и ориентируют нашу систему образования. Она должна обслуживать высокотехнологичные «кластеры», что предопределяет ограниченную потребность в специалистах с высшим образованием. Остальные будут заняты на работах, для которых достаточны элементарные навыки и не требуется специального обучения (торговля, сфера управления и пр.). Это и имела в виду Ольга Голодец.

 Правительство разрушает нынешнюю систему образования не потому, что оно некомпетентно, а поскольку у него такие планы. И эти планы были ясно продемонстрированы на Первом форуме стратегических инициатив, прошедшем на площадке ВДНХ 21–22 июля сего года и организованном Агентством стратегических инициатив по продвижению новых проектов (АСИ).