Архиепископ Серафим (Соболев) – выдающийся архипастырь Русской Православной Церкви XX века, подвижник благочестия и поборник чистоты веры Христовой. В своих сочинениях и проповедях он разоблачал заблуждения модернистов и пагубность обновленчества в церковной жизни, указывал на недопустимость участия православных в еретических экуменических организациях и принятие новостильного календаря. Примечательно, что наиболее известные труды Владыки – «Надо ли Русской Православной Церкви участвовать в экуменическом движении?» и «О новом и старом стиле» – посвящены вопросам, которые можно назвать краеугольными камнями антицерковной реформации. Попытки ее проведения осуществлялись еще при жизни богомудрого иерарха, а в наши дни эти темы были внесены в повестку намеченного на 2016 год т. н. «Всеправославного собора». Таким образом, наряду с писаниями другого великого современного богослова, преподобного Иустина Сербского, труды архиепископа Серафима служат нам неложными ориентирами для стояния в Православии.
Ниже мы публикуем еще одно актуальное сочинение Владыки по поводу предложений узаконить очередное новшество – второбрачие духовенства, противное святым церковным канонам.

На «Священническом конгрессе»1 было высказано мнение, что Болгарская Церковь сильно ушла вперед по сравнению с Русской – в том смысле, что Болгарская Церковь в лице своего священства готова отступить от канонов, которые запрещают второбрачие священнослужителей. Это мнение не может быть верным, поскольку в его основе лежит непонимание сущности Православной Церкви. Понятие прогрессивности не может применяться к Православной Церкви, когда имеется в виду ее существенная и, в частности, каноническая сторона. Существенная сторона Церкви состоит в неизменности ее догматического и нравственно-канонического учения, которое исходит от Самого Бога, Господа Иисуса Христа. Как неизменен Бог, так неизменно и Его учение: оно не может прогрессировать или развиваться и изменяться. Вот почему апостол Павел сказал: Итак, братия, стойте и держите предания, которым вы научены или словом или посланием нашим (2 Сол. 2, 15). Явно, что великий апостол требует сохранения без всякого изменения Божественного учения, изложенного в догматах и нравственных канонах Православной Церкви, и непоколебимого пребывания в нем. В этой неизменности учения Православной Церкви, в том, что она в полной чистоте сохранила апостольскую веру, состоит ее главное и существенное отличие от всех других «христианских» исповеданий.

Только тогда можно было бы сказать, что Болгарская Церковь значительно обогнала Русскую Церковь, если бы вместо того чтобы стремиться в лице своего священства нарушать каноны, запрещающие священникам вступать во второй брак, она бы еще строже Русской Церкви соблюдала эти каноны. К сожалению, сейчас мы этого не видим. Действительность говорит о другом. Если под движением вперед подразумевается отступление от догматов и канонов, то, безспорно, в этом смысле Русская Церковь никогда вперед не уходила. Она ни на йоту не отступала от своей Православной веры. <…>

Канонические правила основываются на богооткровенных данных – на свидетельствах Священного Писания. Тот же апостол Павел говорит: Епископ должен быть <...> одной жены муж (1 Тим. 3, 2) и: Диакон должен быть муж одной жены (Там же, 12). Великий апостол требует даже от вдовы, служащей Церкви, чтобы она была женой одного мужа, говоря: Вдовица должна быть избираема не менее, как шестидесятилетняя, бывшая женою одного мужа (Там же. 5, 9). Вот почему 17-е Апостольское правило гласит: «Кто по святом Крещении двумя браками обязан был или наложницу имел, тот не может быть епископ, ни пресвитер, ни диакон, ни вообще в списке священного чина». То же говорится в 3-м правиле Трулльского Собора и в 12-м правиле святого Василия Великого.

Церковь не только никогда не признавала второбрачия священников, но была даже против второбрачия мирян. Она признавала нормой христианского брака только единобрачие. И это естественно, раз апостол Павел неодобрительно относился к повторному браку (см.: 1 Кор. 7, 8–11, 27). Святой Феодор Студит говорит: «В христианской Церкви второй брак – не закон, а снисхождение. Снисхождение предполагает некое падение и небезупречный поступок. Именно это выразил божественный апостол словами: „Но если не могут воздержаться, пусть вступают в брак“ (Там же, 9), а невоздержание сродни падению и прегрешению» (Церковные ведомости. 1923. № 15–16. С. 13–14). Святитель Григорий Нисский говорит: «Брак по природе один, как одно рождение и одна смерть» (Там же. С. 14).

Опираясь на слово Божие, Православная Церковь всегда смотрела на повторный брак как на явление, чуждое христианскому идеалу, как на уступку дохристианскому «жестокосердию» (Там же); она даже запрещала священникам присутствовать на брачном угощении второженцев, как видно из 7-го правила Неокесарийского Собора, которое гласит: «Пресвитеру не пиршествовать на браке двоеженца, потому что двоеженец имеет нужду в покаянии. Какой же был бы пресвитер, который чрез участие в пиршестве одобрял бы таковые браки?»

Вот почему в последовании Венчания второбрачных содержатся покаянные молитвы, в одной из которых говорится: «Даруй им мытарево обращение и блудницы слезы, да покаянием от всего сердца своего <...> сподобятся и Небесного Твоего Царствия». А в другой молитве говорится: «Господи, <...> очисти рабов Твоих от их беззаконий, ибо они, будучи безсильны переносить <...> разжжение плоти, сходятся для второго брачного общения» (Требник. М., 1892. С. 66).

Через введение второбрачия для духовенства проявляется пренебрежение ко всему вышеизложенному учению о предосудительности второго брака. Священник в нравственном отношении должен быть выше своих пасомых2. Он должен быть нравственным образцом для своей паствы и, прежде всего, подавать пример покорности воле Божией. Поэтому, если Богу было угодно лишить его жены, он должен мужественно нести свой крест. А если он не чувствует в себе сил нести этот крест, пусть лучше откажется от своего сана. Лучше допустить меньшее зло, нежели нарушение м канонов создавать в Церкви смуту и расшатывать ее основы.

В 1945 году в Софию приезжал Псковский и Порховский архиепископ Григорий (сейчас – Ленинградский митрополит). Он говорил, что его посетила группа болгарских священников, которые хотели реформ в Болгарской Церкви. Архиепископ сказал им: «Все ваши реформы сводятся к одному – второбрачию священников. Оставьте это. Этой болезнью болела и наша Русская Церковь. Это не принесло ничего, кроме больших и абсолютно безполезных церковных потрясений».

В прошлом году здесь (в Болгарии, – примеч. ред.) был управляющий делами Московской Патриархии протопресвитер отец Николай Колчицкий, приехавший в Софию по случаю «ХХХ Священнического конгресса». Он был уведомлен, что Болгарская Церковь волнуется от вопроса второбрачия духовенства. Имея это в виду, в качестве официального представителя Святейшего Патриарха и всей Русской Церкви, он произнес на этом конгрессе речь, в которой сказал, что Русская Церковь не отступила ни от одного канона, ни от одного постановления Святых Отцов, и за эту каноническую чистоту русский православный народ глубоко почитает своих архипастырей и пастырей. Этими словами отец протопресвитер призывал Болгарскую Церковь следовать примеру Русской Церкви.
Если «Священнический союз» сможет ввести в Болгарии второбрачие духовенства, то такое попрание канонов повлечет за собой нарушение и догматов.

Сильно заблуждаются те, кто думает, что каноны есть нечто уступающее догматам и отдельное от них. Каноны, в сущности, органически включают в себя догматы, поскольку выражают нравственные нормы истинно христианской жизни, основанной на тех же догматах. Поэтому и каноны, и догматы по своей сути представляют одно и то же – живую Православную веру. Это наш общий и единственный священный закон. И самое малое нарушение одной из заповедей этого закона, по учению апостола Иакова, есть нарушение всего закона (см.: Иак. 2, 10).
Кроме того «Священнический союз» не может не знать, какая страшная и ужасная сила ополчается сейчас против Православной Церкви в лице экуменизма. Его пагубное пламя охватило весь мир и уже вовлекло в свой огонь некоторые Православные Церкви. Экуменизм опасен именно тем, что его разрушительное действие направлено против наших канонов и догматов – этих стен, которые отделяют православных от инославных и которые экуменизм стремится уничтожить, чтобы образовать одну вселенскую экуменическую «церковь». При этом экуменизм старается осуществить это объединение или смешение без отречения инославных «христиан» от своих еретических заблуждений – так, чтобы, смешав еретическую ложь с православной истиной, уничтожить последнюю, а вместе с ней – и Православную Церковь на земле.

В данном отношении особенно характерна деятельность экуменистов на экуменических конференциях. Через совместные молитвы всех участников конференции они заставляют «православных» экуменистов нарушать святые каноны нашей веры, которые запрещают православным молиться вместе с инославными (10-е и 45-е Апостольские правила). При этом «православные» участники экуменических конференций смотрят на эти совместные молитвы как на вполне нормальное, допустимое и даже очень желанное для них явление.

Далее переход от нарушения канонов к нарушению догматов для «православных» экуменистов уже становится легким. Это видно по их отношению к догмату, выраженному в девятом члене Символа веры. Согласно учению Святых Отцов Церкви, под Единой и Вселенской Церковью нужно понимать исключительно Православную Церковь (Макарий, митр. Догматическое богословие. Т. 11. СПб., 1883. С. 242). А «православные» экуменисты считают, что Единая Святая Соборная и Апостольская Церковь включает в себя и всех инославных «христиан», т. е. всех еретиков, которые уже давно отлучены от Православной Церкви.

Болгарская Церковь может бороться с экуменизмом, с этим великим противоканоническим и противодогматическим злом, только чистотой своей веры, строго храня свое каноническое и догматическое богатство. Но как она может это делать, когда ее священство требует нарушения канонов, что по своей сути есть отступление от Православной веры?

Как хорошо было бы для чистоты Православной веры Болгарской Церкви, чтобы она была в полном единстве не с теми Церквами, которым недостает надлежащего отношения к святым канонам, но с Русской Церковью.

Я 28 лет живу в Болгарии и за это время полюбил ее как свою вторую Родину. Именно этой любовью продиктованы все слова данной моей статьи. Движимый этой любовью, я от всего сердца молитвенно желаю Болгарской Церкви объединиться с Русской, не имеющей пятна, или порока (см.: Еф. 5, 27).

Дай Бог, чтобы Болгарская Церковь всегда с ревностью отбрасывала от себя всякие модернистские и экуменические заблуждения, такие пагубные и вредные для нашего святого Православия! Тогда благодатный Божий покров будет дивно хранить Болгарскую Церковь. Она не сойдет с канонического пути, всегда будет верна всем догматическим истинам нашей Православной веры, будет непоколебимым источником вечного спасения всех своих членов и будет помогать благоденствию своей Родины.

Примечания:
1 Имеется в виду один из проходивших в послевоенные годы конгрессов болгарского духовенства. Участники мероприятия предлагали Болгарской Церкви ряд реформ, в том числе возможность развода и второго брака для духовенства.
2 Более подробно по вопросу второбрачия духовенства см.: Троицкий С.В., проф. Догматический смысл запрещения второбрачия священнослужителям // Церковные ведомости. 1923. № 15–16.