«Восьмой вселенский собор» и ересь «восточного папизма»

Мы продолжаем рассматривать темы намеченного на следующий год т. н. «Всеправославного собора» и предлагаем вниманию читателей прозвучавший на конференции православно-патриотических СМИ «„Восьмой вселенский собор" и его вопросы» доклад отца Александра Павлова. Автор разбирает наиболее сложные, незнакомые и непонятные многим простым верующим проблемы – православная диаспора, церковные автокефалия и автономия и диптихи, разъясняя основную причину включения этих тем в соборную повестку.

Инициаторы предстоящего в 2016 году «Всеправославного собора» отвели первые четыре важнейших пункта в каталоге его тем следующим вопросам:

1. Православная диаспора. Определение юрисдикции православных объединений за пределами национальных границ;

2. Процедура признания статуса церковной автокефалии;

3. Процедура признания статуса церковной автономии;

4. Диптих. Правила взаимного канонического признания Православных Церквей.

Нельзя не заметить, что все обозначенные темы составляют различные стороны одной и той же проблемы – так называемого «восточного папизма».

«Восточный папизм» – это теологическая доктрина, возникшая в начале XX века и служащая для оправдания и обоснования стремления Константинопольских Патриархов подчинить своей власти все остальные Поместные Православные Церкви. Основоположником данного учения считается Константинопольский Патриарх-масон Мелетий (Метаксакис) († 1935).

Православную позицию по этому вопросу выразил святитель Тихон, Патриарх Московский († 1925). В 1924 году он писал: «Священные Соборы за епископом Константинопольским признавали всегда только первенство чести, но не признавали и не признают за ним первенство власти».

Проблему «восточного папизма» удобнее рассмотреть на конкретных примерах.

Так, 10 апреля 1970 года Синод Русской Православной Церкви в соответствии с канонами и исторической практикой церковной жизни даровал автокефалию своей Североамериканской митрополии, из которой образовалась Православная Церковь в Америке (ПЦА).

Несмотря на традиционный характер деяния, Фанар (квартал в Константинополе, где находится резиденция Константинопольского Патриарха, – примеч. ред.) отнесся к нему негативно. Еще 8 января 1970 года, когда велись переговоры, Константинопольский Патриарх Афинагор († 1972) обратился к Предстоятелям всех Поместных Православных Церквей со специальным Посланием, в котором охарактеризовал намерение русского Синода как «ниспровержение существующего церковного порядка», могущее внести путаницу и превышающее полномочия РПЦ. Он предложил не признавать дарование Русской Церковью автокефалии ПЦА и создать специальную комиссию Постоянной Конференции канонических епископов в Америке, поручив ей разработку плана создания Автокефальной Церкви в Америке.

17 марта того же года Московский Патриарх Алексий I († 1970) обратился к Константинопольскому Предстоятелю с «братским и справедливым разъяснением». В ответном Послании от 24 июня Патриарх Афинагор коснулся двух ключевых вопросов – о власти, имеющей право предоставлять автокефалию, и об условиях для дарования этого статуса. Такой властью он назвал всю Церковь в лице «Всеправославного собора» под председательством Константинопольского Патриарха. Т. е. по сути право предоставления автокефалии, по мнению Патриарха Афинагора, должно принадлежать Константинополю. Условиями же такого шага были определены выраженное мнение всего духовенства и народа Церкви-дочери, суд матери-Церкви и согласие всей церковной полноты – опять же в лице руководимого Константинополем «Всеправославного» собрания.

Чтобы понять, в чем состоит неправота такого взгляда на рассматриваемый вопрос, уясним для начала, что представляет собой автокефалия Церкви.

Слово «автокефальный» – греческого происхождения и составлено из двух частей – «аутос» – сам и «кефал» – глава. Этот термин применяется по отношению к церковным организациям, которые имеют независимую высшую власть. По церковным канонам сущность автокефалии состоит в рукоположении епископов Автокефальной Церкви своими епископами: «Обрати внимание, – пишет известный канонист Феодор Вальсамон, толкуя 2-е правило Второго Вселенского Собора, – что по этому правилу все митрополиты провинций были автокефальны и были рукополагаемы своими Соборами».

Вселенские Соборы действительно не раз рассматривали вопросы о предоставлении автокефалии. Но в древности же бывали и прецеденты, когда Церковь-мать без специального решения Вселенского Собора предоставляла автокефалию Церкви-дочери. Так, в 457 году Антиохийский Патриархат даровал автокефалию Иверской Церкви, и это не встретило возражений у Святых Отцов Вселенских Соборов.

Но вернемся к нашему примеру. Итак, в 1970 году, не оглядываясь на папистские амбиции стамбульского Патриарха, Священный Синод РПЦ предоставил автокефалию Православной Церкви в Америке. Тогда же им была дарована и автономия Японской Православной Церкви.

Слово «автономия» тоже греческое, происходит от «аутос» – сам и «номос» – закон. Автономная Церковь отличается от автокефальной ограниченной самостоятельностью. Церковь-дочь получает от Церкви-матери устав. В определенной уставом границе автономная Церковь самостоятельно управляет своей внутренней жизнью.

Все соображения стамбульских Патриархов по поводу автокефалии (выраженные в вышеупомянутом Послании Патриарха Афинагора) относятся и к предоставлению автономии. Т. е. представители Фанара убеждены, что автономию может даровать только «Всеправославный собор» или же Константинопольский Патриарх, что, опять же, не находит подтверждения в церковном законодательстве и истории.

В заключение своего Послания от 24 июня 1970 года Патриарх Афиногор призвал РПЦ устранить «создавшееся каноническое замешательство», а в противном случае пригрозил рассматривать ее деяния по предоставлении автокефалии и автономии «как не бывшие». Эти угрозы были исполнены: в диптихе Константинопольской Церкви до сих пор отсутствуют Православная Церковь в Америке и Японская Православная Церковь.

Диптих – это список имен, поминаемых во время Литургии в Православной Церкви. Это слово происходит от греческого «диптихос», что переводится на русский язык как «сложенный вдвое». Первоначально так назывались употреблявшиеся греками и римлянами таблички-книжки для записи, представлявшие собой две соединенные друг с другом деревянные, костяные или металлические дощечки. Для записей предназначались внутренние стороны складня. Со временем формы и размеры диптихов менялись. Позже так стали называть и содержащиеся в книгах для записи имен списки. Диптихи явились прообразом синодиков и помянников. Кстати, у каждого православного христианина есть свой диптих – это книжечка, в которой записаны имена наших родных и близких, живых и усопших.

Кроме того, диптихи впоследствии развились в мартирологи, епископские списки, церковные календари. Если мы рассмотрим официальный православный церковный календарь РПЦ, то найдем, что в нем содержится указание имен святых (мартиролог), список епископов Церкви, а также перечень Поместных Православных Церквей и их Предстоятелей. Это и есть диптих, адаптированный для массового использования. А в Элладской Церкви православный календарь так и называется – «Диптих».

В настоящее время в Русской Православной Церкви термин «диптих» употребляется преимущественно для обозначения списка имен Предстоятелей Автокефальных и Автономных Православных Церквей, в котором они перечислены в традиционном порядке чести. Номер Церкви в современном списке Поместных Церквей называется рангом чести. Определяется он различными факторами: древностью Церкви, столичным положением престола ее Первоиерарха, исторически сложившейся традицией. В соответствии с диптихом распределяются места при сослужении Предстоятелей Церквей, на Соборах и всеправославных форумах. Также диптих служит основой межцерковного этикета.

В послереволюционной практике Русской Православной Церкви гласное поминовение Предстоятелей всех Поместных Православных Церквей по именам в соответствии с диптихом осуществляется только во время служения Литургии Патриархом, а также митрополитом Киевским и всея Украины.

Включение какой-либо Церкви в диптих – великая честь и свидетельство того, что глава той или иной Церкви, которой принадлежит диптих, признает включенную в него Церковь и ее Предстоятеля православными и законными. В древние времена вписание в диптихи было признанием праведной жизни верующего и его верности церковному учению. Исключение же из диптиха считалось суровым наказанием, показывавшим, что исключенное лицо отпало от общения с Церковью. Императоры и Патриархи-еретики всегда исключались из диптихов.

Таким образом, отсутствие в Константинопольском диптихе Православной Церкви в Америке и Японской Православной Церкви – своеобразное церковно-дипломатическое карательное средство, указывающее на их якобы незаконный характер существования. Вот в чем состоит проблема диптихов, и вот почему она так болезненно воспринимается священноначалием нашей Церкви, что послужило поводом для вынесения вопроса об автокефалии и диптихе в начало соборной повестки.

Термин «диаспора» – «рассеяние» – взят из Священного Писания. В Ветхом Завете он означал евреев и прозелитов, рассеянных между язычниками. В том же смысле это слово встречается и в древнехристианской письменности, например, у святителя Климента Римского. Но чаще оно употребляется для обозначения православных христиан, рассеянных между инославными или иноверцами. Согласно доктрине «восточного папизма», диаспоры всех Поместных Церквей обязаны подчиняться стамбульскому Патриарху.

Однако, толкуя 9-е правило Четвертого Вселенского Собора, в «Пидалионе» (греческом своде православного церковного права, – примеч. ред.) преподобный Никодим Святогорец пишет: «Теперь же <…> Константинопольский [Патриарх] является единственным первым и последним судьею для подчиненных ему митрополитов, но не для подчиненных другим Патриархам, потому что единственно Вселенский Собор есть последний и всеобщий судья всех Патриархов, и никто другой».

Таким образом, притязания Фанара на владычество над православной диаспорой не имеют основания в церковном законодательстве, а базируются на личных амбициях стамбульских первосвященников.

При рассмотрении конфликта между Фанаром и Чистым переулком (переулок в Москве, где расположена резиденция русского Патриарха, – примеч. ред.) из-за Православной Церкви в Америке необходимо обратить внимание еще на один аспект, без понимания которого невозможно уяснить суть вопроса «восточного папизма» в целом и автокефалии ПЦА в частности.

Патриарх Афиногор, как, впрочем, и его преемники, тесно сотрудничал с Ватиканом и придерживался мировоззрения, далекого от православного. Его современник преподобный Иустин (Попович) сетовал, что сербская иерархия ничего не предприняла в защиту Святого Православия от «самоубийственной поверхностности и предательской несерьезности» Константинопольского Предстоятеля, «который своим неописуемым отношением в словах и делах уже давно соблазняет православную совесть, отрекается от единственной и всеспасительной истины Православной Церкви и веры, признает римскую и другие ереси за равноправные с истиной, признает римского понтифика – Максимуса со всей его демонской противоцерковной гордостью, вероломно и поспешно поверхностно готовит, по примеру Ватикана, некий свой так называемый „Великий всеправославный собор", не с главной евангельской задачей в соответствии со Святым Преданием – задачей спасения человека в мире, но без участия носителей Православной веры, теологии, Предания и церковности».

Еще со времен Мелетия (Метаксакиса), который согласно документам «Великой масонской ложи» Греции был масоном Константинопольской ложи «Гармония», Фанар инкорпорирован в международную систему глобального управления. Наряду с Ватиканом он был (и остается!) инструментом мировой элиты в проведении ее политики в отношении своего врага № 1 – Советского Союза. После распада СССР главным своим противником Запад считает Русскую Православную Церковь, хранительницу и защитницу традиционных ценностей, важнейшую скрепу Русского мира. Вот откуда берет начало неистребимая жажда господства над своими собратьями у стамбульских Патриархов. И вот почему их антиканоническое вмешательство в дела нашей Церкви в XX веке имело столь разрушительные последствия.

Что же касается предоставления Русской Церковью автокефалии Православной Церкви в Америке, противление этому шагу со стороны Патриарха Афиногора, несомненно, было согласовано с Вашингтоном и Ватиканом и имело целью не только «поставить на место» Московский Патриархат, но и на церковном фронте нанести удар по нашему государству.

Однако, абстрагируясь от всех исторических и канонических нюансов и рассматривая этот вопрос исключительно сквозь призму святоотеческой традиции, необходимо все же отметить, что за более чем четыре десятилетия своего существования ПЦА продемонстрировала неспособность к осуществлению главной миссии любой Поместной Православной Церкви – спасению душ ее членов. Господствующим течением в ее богословии и церковной жизни избрано откровенное обновленчество и экуменизм, зиждущиеся на утопических идеях одного из основателей ПЦА протоирея-модерниста Александра Шмемана. Ведущий богословский вуз ПЦА – Свято-Владимирская духовная семинария – практически представляет собой клон еретического Свято-Сергиевского богословского института в Париже. Следует констатировать, что дарование автокефалии этой Церкви было преждевременным и не пошло ей на пользу (вне зависимости от реакции Фанара). Поэтому было бы целесообразно упразднить эту автокефалию и вернуть ПЦА в подчинение Русской Церкви – ради водворения в ней православного церковного строя и укоренения ее в святоотеческой традиции (такие прецеденты уже бывали в церковной истории).

В заключение хотелось бы привести фрагмент из статьи профессора Московской духовной академии С.В. Троицкого «О границах распространения права власти Константинопольской Патриархии на диаспору»: «Правила Вселенских Соборов (II, 2; III, 8; IV, 28 и 17), на которые ссылаются защитники новоизмышленной теории о юрисдикции Константинопольской Церкви над всей православной диаспорой, на самом деле не дают для нее никакой опоры, и корни этой теории нужно искать никак не в стремлении к восстановлению канонической нормы относительно юрисдикции над диаспорой, а нужно искать в той запрещенной канонами „надменности власти мирския", которая так легко вкрадывается в правящие церковные круги, так много вредит делу церковной правды, любви и мира. <...> И чем скорее просвещенное Духом Божиим сознание Вселенской Церкви осудит эту папистическую и антиканоническую ересь, тем лучше».

Эти слова справедливы в отношении всей еретической доктрины «восточного папизма». И, безусловно, для всей полноты Православной Церкви стало бы великим благом осуждение данного лжеучения наряду с ересью экуменизма на предстоящем в 2016 году «Всеправославном соборе».

Фото: 1 – инициатор т. н. «Всеправославного собора» Константинопольский Патриарх Варфоломей с папой римским Франциском; 2 – встреча Патриарха Варфоломея с президентом США Б. Обамой; 3 – свято-Николаевский Вашингтонский собор – главный храм Православной Церкви в Америке.

Источник: Источник: газета «Православный Крест» № 9 (129) (от 1 мая 2015 г.)