Некоторое время назад нашему корреспонденту во время его итальянской командировки довелось посетить Ватикан – как он выразился, с «экскурсией», поскольку место это даже не столько религиозный центр католичества, сколько некий парк аттракционов, своеобразный «духовный Диснейленд». В наших храмах и монастырях туристы с фотоаппаратами воспринимаются как нечто чужеродное, противное традициям благочестия и благоговения. В Ватикане же, напротив, все как будто создано для ублажения взора любопытного обывателя – и здания-декорации, и карнавальная форма гвардейцев, и театральность происходящего. Разумеется, это сугубо личные впечатления отдельного человека, но для всякого православного тут даже внешнее вступает в противоречие с его внутренним мироощущением.
Между тем, у Ватикана «внутреннее», как и внешнее – не духовная парадигма, а политика. О том, что деятельность «святого престола» с его разветвленной системой спецслужб и органами контроля по сути своей именно политическая, преследующая цели, далекие от духовных, уже говорилось на страницах «ПК». Однако тема эта столь обширна, что мы решили обратиться к ней вновь. Наш корреспондент задал несколько вопросов О.Н. Четвериковой, кандидату исторических наук, доценту кафедры истории и политики стран Европы и Америки МГИМО, автору книги «Измена в Ватикане».

– Ольга Николаевна, при знакомстве с материалами, посвященными спецслужбам Ватикана, складывается впечатление, что вопрос этот весьма сложный и запутанный. Так, например, в своей книге Вы пишете о двух разведывательных структурах «святого престола» – «Священном Альянсе» и департаменте папской контрразведки «Стипендия Пия». Советский историк Владислав Минаев, изучавший эту проблему, в книге «Тайное становится явным» утверждает, что старейшей и главной разведслужбой Ватикана была и остается возникшая в 1542 году и заменившая «Великую римскую инквизицию» «Конгрегация священной канцелярии» (ныне кощунственно именуемая «Центром информации для Бога»). По сведениям же ветерана советских и российских спецслужб В.И. Седых, за стратегическую агентурную разведку отвечает орден иезуитов, задачи которого заключаются в вербовке агентуры влияния и контроле всех структурных центров Ватикана. «Стипендии Пия» в этой схеме поручены выявление «ереси» среди латинского духовенства и вопросы политической безопасности, а мальтийский орден госпитальеров осуществляет связь с зарубежными спецслужбами и исполнение информационных и оперативных заказов ЦРУ, МИ-6, БНД, «Моссад» и т. п. организаций. Согласно В.И. Седых, отдел ватиканской разведки, работающий на российском направлении, прикрыт соответствующими должностями в таких структурах, как «Конгрегация восточных церквей», «Акционе католика», «Руссиа христиана» в Сериате и медонском Иезуитском институте святого Георгия. Таким образом, налицо имеющиеся разночтения. Как Вы можете это прокомментировать?

– Никаких разночтений нет; здесь действует принцип сети с неизбежным пересечением границ соседних «ячеек». Система спецслужб Ватикана очень разветвлена и не имеет жесткого распределения сфер деятельности. Каждая из этих структур, конечно, работает в своей определенной области, но они часто соприкасаются. Не стоит, подобно схоластам, мыслить линейно, пытаясь разложить все по полочкам, четко систематизировать и обозначить границы. Это невозможно, поскольку система состоит из конкретных групп и людей, которые могут одновременно работать в различных организациях и исполнять смежные функции. Посмотрите на принцип распределения властей в любом государстве. Каждая из структур власти, казалось бы, отвечает за какую-либо конкретную область, но их функции зачастую пересекаются или дублируют друг друга. Кстати, это сравнение – еще один аргумент в пользу того, что Ватикан – чисто политическая организация, сродни бюрократической государственной.

– Каковы причины такой политизации папского престола?

– В Православной Церкви, в отличие от католичества, никогда не было орденских структур, для нее традиционен другой институт – старчество. А как у католиков появились ордена? Дело в том, что создавались они в период, когда римская «церковь» сталкивалась с серьезными трудностями, в первую очередь, с ослаблением папской власти и с проблемами в структуре управления. В эти моменты духовные способы воздействия оказывались недостаточными, и потому было решено подключить иные механизмы – секулярные, политические. Результатом этой подмены и стало появление орденов – структур, по своему происхождению заведомо искусственных, направленных на выполнение экспансионистских задач. Именно с такой целью были созданы ордена иоаннитов, тамплиеров и ряд других, осуществлявших не духовные, а экономические, финансовые и военные функции. Как известно, орден тамплиеров считается первым общеевропейским банком. Более того, его называют «средневековым международным валютным фондом», поскольку именно он разработал систему банковских операций, на основе которой позже стали функционировать все банки.

– Почему католическая «церковь» не смогла излечиться от этой болезни?

– Потому что укрепление власти папского престола политическими методами – это выбранная стратегия, ставшая католической традицией, а не «болезнь». Следующим этапом был период Реформации, что стало ответом папства на опасность со стороны протестантства, своего рода контрреформацией. Созданный тогда наряду с прочими орден иезуитов оказался ведущим, главным, сыгравшим ключевую роль в сохранении папского института как такового. Хотя он не отличался многочисленностью, но специфика его работы как политической структуры сконцентрировала в себе сущность католицизма – подмену служения Христу преданностью папе римскому и его интересам. Иезуиты исполняли не столько духовные, сколько идейные, внутри- и внешнеполитические функции. А поскольку они были дипломатами (вспомним, с какими нравственными качествами у нас ассоциируется слово «иезуит»), то, конечно, производили и разведку. Это было и есть передовое боевое информационно-психологическое подразделение Ватикана, занимающее важное место в системе его спецслужб. Приставленные в качестве духовников к государственным деятелям члены ордена, благодаря своему положению, имели возможность контролировать правителей. С «миссионерской» деятельностью они дошли до Китая, Южной Америки, Японии, Индии, Эфиопии – туда, где западного человека прежде не принимали. Разумеется, проповедь их совмещалась с дипломатическими действиями, а дипломаты – это фактически всегда, во всех смыслах, разведчики. Вращаясь при дворе, иезуиты контролировали верхушку власти, распространяя таким образом свое влияние на большую часть мира.
Следующий этап – 20–30-е годы XX века и послевоенное время. На передний план выходит «Опус Деи» – орден, специализирующийся на формировании бизнесменов и бизнес-кланов, т. е. деловых людей, призванных руководить светской системой управления и бизнеса. Таким образом, целью папского престола стал контроль за сферами финансов и менеджмента. Еще один известный орден – мальтийский – ныне представляет собой некий элитный клуб, объединяющий аристократию, людей, вращающихся в деловых и общественных кругах. Вместе с тем, в нем состоят и деятели разведывательного сообщества США.

– Есть ли конкретные факты, подтверждающие эту информацию?

– Конечно. Например, американское руководство, всегда ценившее Ватикан за его разветвленную информационную сеть, накануне и во время Второй мировой войны рассматривало ее именно как сеть разведывательную, благодаря которой поддерживалась связь с достаточно широким кругом представителей элиты западной и восточной Европы. Католическая лжецерковь формально объединяла воюющие страны, и разве могло быть иначе? Сама закрытость этих структур такова, что и сегодня мы не можем сказать, какая папская организация реально ведет «миссионерскую» деятельность, а какая связана или прямо занимается разведкой.

– Как же распутать этот клубок?

– Ну, как я заметила выше, какая-то специализация все же есть. Вот «Опус Деи» – это бизнес-структуры, система образования, но опять-таки связанная с бизнесом. Иезуиты – это всегда контроль за идеологией. Они испокон веков отвечали за теологию, за образование, поэтому целая сеть высших учебных заведений – институтов, университетов – находится сегодня под их надзором (в частности, Джорджтаунский университет, готовящий специалистов-дипломатов для Америки). Мальтийцы связывают представителей высшей аристократии с разведывательным сообществом. Там, так или иначе, каждая структура занимается сбором разведывательной информации, контролем за конкретными людьми и за объединениями определенных групп людей.

– Каковы интересы и влияние Ватикана в сегодняшней России?

– Одно из ключевых направлений – это контроль за образовательной системой. Возьмем для примера банк «Сантандер», спонсирующий учебные заведения по всему миру и, в частности, российскую «Высшую школу экономики». Он связан с Ватиканом, глава «Сантандера» имеет отношение к «Опус Деи», а ко всему прочему, это банк структуры Ротшильдов. Так вот, папский престол посредством системы образования занимается подготовкой таких людей, которых впоследствии Ватикан будет контролировать на уровне личных связей и контактов. Воспитанники, подвергшиеся базовой мировоззренческой перестройке, будут вести себя как свои в этой области. И получается, что в нашем российском институте русская, православная система ценностей – уже нечто чуждое. И вроде бы эти люди – граждане России, а их уже мало что связывает с русским народом, с нашими приоритетами и традициями.

– Т. е. папский престол создает государство в государстве?

– Да, поэтому декларируемые ныне «системность», «толерантность», «диалог» – это красивые слова, под прикрытием которых выстраивается жесткая система контроля за людьми и создаются иностранные центры управления. Следовательно, вывод один: когда мы говорим о Ватикане, нужно помнить о принципиальной невозможности и недопустимости  какого-либо сотрудничества с ним под видом «диалога», ибо что можно тут обсуждать, если любая папская структура – это в первую очередь разведывательная ячейка?! В отличие от Православия, клир в Ватикане составляет особый разряд. В католической «церкви» даже теология настолько политизирована, что иногда ее с трудом можно отличить от политики, от политических учений – все слишком переплетено. В любом случае всякая католическая организация работает как агент Ватикана. А какую роль играет Ватикан в современном мире, мы прекрасно понимаем, особенно в свете последних событий на Украине.
Даже совершенно не вникающему в нынешние процессы человеку, по-моему, не надо объяснять этой ситуации. Наивно утверждать, например, что католики – сами по себе, а Ватикан – сам по себе, что он не имеет никакого влияния на т. н. греко-католиков, униатов. Это просто «сказки для детей». Всем известно, что греко-католики – это инструмент Ватикана для борьбы с Православием; об этом свидетельствует история. В нашей стране униаты очень активны в Сибири, да и в центральной части уже начинают развивать бурную деятельность. Но пока эти территории не подвластны Ватикану, и он вынужден действовать в основном не с помощью униатов, а непосредственно, через т. н. «диалог». В кавычках – потому что уже давно нужно нарекать вещи своими именами. Сегодня экуменический диалог должен рассматриваться исключительно как инструмент войны против России; войны информационной, духовной. И если мы, образно выражаясь, гостеприимно распахиваем свои ворота для враждебной идеологии и чуждой нам системы ценностей, то чего ожидать в будущем? Надо ставить вопрос о реальной угрозе духовной безопасности нашего государства. Если мы отвечаем на экономические санкции Запада тем, что замещаем продуктовый дефицит своими собственными продуктами, то в первую очередь следует обезпечить духовную самостоятельность, духовный суверенитет, без которого невозможны ни политический, ни экономический суверенитеты, ни военная безопасность.