Ферраро-Флорентийский и «Великий и Святой Всеправославный» соборы: сходства и различия

Может возникнуть вопрос: что общего между Ферраро-Флорентийским собором и «Великим и Святым Всеправославным Собором», проведение которого намечено на 2016 г.? Возможно ли их сопоставление и корректно ли оно?

На первый взгляд соборы совершенно разные. В первом случае собрались православные иерархи Константинопольской Церкви на собор с католическими иерархами для устранения вероучительных разногласий. На «Всеправославный Собор» съедутся исключительно представители Православных Поместных Церквей. Католики будут допущены на него лишь в качестве наблюдателей без права голоса. Однако сопоставление этих двух соборов крайне полезно и поможет лучше разобраться в сути предстоящего «Великого и Святого Собора».

На Ферраро-Флорентийский собор выехали едва ли не все греческие иерархи во главе с Патриархом Иосифом. Все они были полноправными участниками собора с правом голоса. На соборе 2016 г. иерархи будут статистами-наблюдателями. Их будет по 24 от каждой Церкви. Право голоса, согласно уже установленному и принятому регламенту, имеет лишь Предстоятель той или иной Поместной Церкви по принципу «одна Церковь – один голос». «Всеправославный собор» 2016 г. станет совещанием Предстоятелей Поместных Православных Церквей.

Получается, что Ферраро-Флорентийский собор был более демократичным и ближе подошел к тем требованиям, которые предъявляет Церковь к соборам. Если на минуту представить, что на Ферраро-Флорентийком соборе голосование осуществлялось бы по принципу «одна Церковь – один голос», тогда установленная на нем уния была бы принята. Ибо Патриарх Иосиф согласился признать католическое лжеучение и покориться папе.

Но поскольку в то время ордена иезуитов с его аморальной «моралью» и сатанинской изворотливостью еще не существовало, то латиняне допустили серьезный промах, даровав право голоса каждому из епископов собора, и согласно регламенту соборное определение не могло иметь силу, если хотя бы один епископ был против его содержания. Паписты надеялись пытками и угрозами принудить всех греческих епископов к унии с римской курией. Однако нашелся один адамант, который презрел все пытки и угрозы. Когда папе Евгению IV принесли соборный документ, он спросил:

- Подписался ли Ефесский?

Ему ответили:

- Нет.

- Тогда мы ничего не сделали! – с досадой воскликнул понтифик.

Совершенно иная ситуация складывается с собором 2016 г. Прилежный ученик и достойный воспитанник иезуитов из папского Восточного института глава собора Патриарх Константинопольский Варфоломей, видимо, учел все ошибки прошлого.

Таким образом, сопоставить Ферраро-Флорентийский собор можно лишь с соборами Поместных Церквей, которые должны предварить собор 2016 г., например - Архиерейским собором Русской Православной Церкви, намеченным на нынешний год. Но и тут сравнение будет не в пользу последнего, по крайней мере, в Русской Церкви. Греческая делегация на Ферраро-Флорентийском соборе в большинстве своем состояла из противников унии, хотя и не стойких. А у нас если и найдется хотя бы один иерарх, который, презрев страх иудейский, выступит на Архиерейском соборе против ереси экуменизма, календарной реформы и других антихристианских новшеств, навязываемых Константинополем, то его подвиг, вероятно, останется за закрытыми дверями, поскольку допуск на собор мирян и независимых наблюдателей не предусмотрен. Однако при условии сохранения верности Церкви он может стать новым Марком Ефесским.

Некогда в такой ситуации оказался бывший епископ Диомид. Но у него не хватило мудрости смиренно принять и терпеливо понести незаконное прещение. Он образовал параллельную церковную структуру и ушел в раскол.

Таким образом, мы живем в эпоху великих, в том числе и церковных потрясений. Но в то же время в такие периоды есть место подвигу выдающихся личностей – святых. И будем надеяться, что мы еще увидим подвижников, которые в апостасийных условиях XXIвека поревнуют стойкости древних отцов.

Дмитрий Мельников