Митрополит Бориспольский и Броварский Антоний Оправдывает раскол

«Среди нашей паствы есть люди разных политических предпочтений и убеждений. Церковь стремится объединить их всех вокруг Христа. Мы не делим свою паству по идеологическим признакам. Поэтому Церковь принципиально воздерживается от участия в акциях протестов, призывая всех к мирному решению конфликтов. Сегодня Церковь продолжает нести свою миссию примирения там, где политические силы не могут достичь согласия и взаимопонимания».

Вроде бы позиция верная – Церковь за мир. Но если вдуматься в некоторые предложения, то, мягко говоря, возникает недоумение. «Среди нашей паствы есть люди разных политических предпочтений и убеждений», - говорит Владыка. А какие политические убеждения и предпочтения сейчас существуют в Киевской Руси? В основном их два – украинский нацизм в бандеровской упаковке, который, не скрываясь, напрямую заявляет себя наследником гитлеровского нацизма. Второй вариант – люди, помнящие подвиг наших дедушек и бабушек, уничтоживших германский фашизм. Первые ориентированы на загнивший Запад с его содомскими «ценностями» и неоколониализмом, который также в последнее время идеологические установки Третьего Рейха, такие как достижение мирового господства, трансгуманизм, евгеника и т.д. объявил своими ценностями и приоритетами во внешней и внутренней политике. Вторые придерживаются верности своим славяно-русским корням, помнят подлинную историю Киевской Руси – колыбели Русского мира и выступают за единство с родными по крови и духу православными славянскими народами – великороссами, белорусами и сербами.

Если под этим углом взглянуть на высказывание митрополита Антония, тогда получается, что среди его и его собратьев паствы есть и украинские нацисты, которые жгут людей живьем, и их жертвы, которых они в жестоких муках разлучили с жизнью. Иными словами митрополит Антоний и единомысленные с ним архиереи – за тех, кто победит. И, поскольку укрофашисты пока побеждают, то украинские архиереи предпочитают их называть своей паствой. Но в таком случае на таких пастырей ложится ответственность за преступления своих духовных чад, ибо они не только не отлучили их от Причастия или от Церкви, но не подвергли вообще никакой епитимии или даже словесному порицанию. Впрочем, если бы они посмели хотя бы словом возразить недовольство своим «пасомым», то их, скорее всего, ждала бы такая же участь, как спаленных в Доме профсоюзов одесситов. Вспоминаются слова святителя Иова, Патриарха Московского, который про лжепатриарха Игнатия, поддержавшего Лжедмитрия I, и его «паству» сказал: «По овцам и пастырь, по ватаге атаман».

Комментируя отказ некоторых приходов поминать за богослужением Святейшего Патриарха Московского Кирилла, Владыка напомнил, что в разных Православных Церквах поступают по-разному. Отступление от нашего обычая поминовения имени Патриарха во время службы (зафиксированного в Уставе) в УПЦ не приветствуется, поскольку нарушает многовековую, освященную авторитетом святых, традицию. Однако, «в виду крайне сложной сегодняшней обстановки и учитывая эмоциональный накал, епархиальные владыки, конечно, могут решать вопрос поминовения-непоминовения, исходя из практики икономии».

Вообще-то прекращение поминовения Первоиерарха является ключевым признаком уклонения в раскол. 13-е и 14-е Правило Двукратного Собора запрещают пресвитерам прекращать поминовение епископов, а епископам – своих митрополитов. А 15-е Правило того же Собора уже напрямую регулирует вопрос, затронутый митрополитом Антонием: «Что определено о пресвитерах и епископах и митрополитах, то самое, и наипаче, приличествует Патриархам. Посему, аще который пресвитер, или епископ, или митрополит, дерзнет отсупити от общения со своим Патриархом, и не будет возносити имя его, по определенному и установленному чину, в Божественном тайнодействии, но прежде Соборанго оглашения и совершеннаго осуждения его, учинит раскол: таковому святый Собор определил быти совершенно чужду всякаго священства, аще токмо обличен будет в сем беззаконии». И это неправда, что якобы в разных Православных Церквах поступают по-разному. Этими церковными канонами регулируется жизнь не какой-то одной Поместной Церкви, а всей Вселенской Православной Церкви, всех поместных церковных образований. И это никакой ни «обычай» или «многовековая, освященную авторитетом святых, традиция». Это церковное законодательство, обязательное к исполнению для всех православных христиан, которое каждый архиерей, в том числе и митрополит Паканич, клялся исполнять даже под угрозой смерти перед своей хиротонией.

Собор устанавливает единственную уважительную причину выхода из общения со своим Патриархом – уклонение его в ересь, которую он открыто проповедует с амвона. «Впрочем сие определено и утверждено о тех, кои, под предлогом некоторых обвинений, отступают от своих предстоятелей, и творят расколы, и расторгают единство Церкви, - говорится в правиле. - Ибо отделяющиеся от общения с предстоятелем, ради некия ереси, осужденныя святыми Соборами или Отцами, когда, то есть, он проповедует ересь всенародно, и учит оной открыто в Церкви, таковые аще и оградят себя от общения с глаголемым епископом, прежде Соборнаго разсмотрения, не токмо не подлежат положенной правилами епитимии, но и достойны чести, подобающей православным. Ибо они осудили не епископов, а лжеепископов и лжеучителей, и не расколом пресекли единство Церкви, но потщились охранити Церковь от расколов и разделений».

Но Патриарх Кирилл, слава Богу, пока в ересь не уклонился и не проповедует ее с амвона. Следовательно, нет уважительной причины отказа от его поминовения. Таким образом, мы имеем дело с «некоторыми обвинениями», которые упоминаются в правиле. Совершивших таковое деяние Собор именует раскольниками.

Теперь, если перевести с политкорректной мовы высказывание митрополита Антония, то получается уклонение в раскол в УПЦ не приветствуется, но «в виду крайне сложной обстановки и учитывая эмоциональный накал», епархиальные Владыки, конечно, могут решать вопрос уклонения-неуклонения в раскол, исходя из практики икономии. И теперь, когда антицерковная и антиканоническая мысль митрополита Антония очищена от словесной шелухи, она предстает во всей своей зловещей откровенности. Фактически он оправдывает уклонение в раскол по причине сложной политической ситуации. Между тем Святые Отцы напротив категорически запрещают своим чадам уклоняться в раскол даже при смертельной угрозе. Они предупреждают, что даже мученическая кровь не смывает грех раскола. «Какой же мир обещают себе враги братьев? – пишет священномученик Киприан Карфагенский о раскольниках. - Какие жертвы думают приносить завистники священников? Неужели, собираясь, они думают, что и Христос находится с ними, когда они собираются вне Церкви Христовой? Да хотя бы таковые претерпели и смерть за исповедание имени, - пятно их не омоется и самой кровью. Неизгладимая и тяжкая вина раздора не очищается даже страданием».

Поразительна антиканоническая «широта» взглядов митрополита Антония! Тяжелейший грех, который лишает священника и епископа благодати Святого Духа и ставит его вне Церкви, он считает допустимым «по икономии». Вот печальные плоды участия православного епископата в экуменическом «диалоге»! Понятия о церковном учении в их сознании извращаются и на их святом месте водворяется мерзость запустения – лжеучение, несовместимое с Православием, его вековыми уставами и устоями.