11.05.2014
О «снятии» клятв со «старообрядцев» на Поместном Соборе РПЦ 1971 года
Пытаясь основательно разобраться в вопросе о т. н. «старообрядческом» расколе, православные верующие неизбежно сталкиваются с приводящими их в недоумение и смущение документами Поместного Собора Русской Православной Церкви 1971 года, значительно повлиявшими на отношение к «старообрядцам» в церковной среде. Основываясь на них, часть иерархов, священнослужителей и мирян нашей Церкви не считает «староверов» раскольниками и видит в них полноправных членов Христовой Церкви: священнослужители не находят нужным крестить или хотя бы миропомазывать их при обращении к Церкви, дерзают поминать их в церковных молитвах, совершают над ними святые Таинства; миряне свободно молятся вместе с «древлеправославными христианами», устраивают с ними различные конференции, а некоторые даже убеждены в том, что вся полнота Русской Православной Церкви должна «возвратиться» к т. н. «старым» обрядам и искаженным раскольническим богослужебным текстам как к якобы более древним и правильным. Учитывая все вышесказанное, мы решили проанализировать в свете святоотеческого учения и церковной истории документ Поместного Собора 1971 года, касающийся данного вопроса, – доклад митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима (Ротова) «Об отмене клятв на старые обряды» (ЖМП. 1971. № 7. С. 63–73), на основании которого было принято «Деяние Освященного Поместного Собора РПЦ об отмене клятв на старые обряды и на придерживающихся их» (Там же. № 6. С. 5–7).
На открытии Поместного Собора 1971 года присутствовали представители всех епархий Русской Православной Церкви. Из иностранных гостей на него прибыли главы шести Поместных, трех автономных и представители пяти автокефальных Православных Церквей, а также генсеки экуменических организаций – «Всемирного совета церквей» и «Конференции европейских церквей», представитель папы римского кардинал Вилебранс и многие другие.
Уже с первых строк доклада «Об отмене клятв на старые обряды», представленного Собору 31 мая, митрополит Никодим солидаризировался со «старообрядцами», назвав традиционный православный византийский обряд «новым», а раскольнический – «старым», и уровнял православных с раскольниками: «Много усилий с обеих сторон – и новообpядческой, и стаpообpядческой – было потрачено в прошлом на то, чтобы доказать неправоту другой стороны». «Трезвомыслящие церковные люди с обеих сторон понимали всю пагубность и никчемность взаимных раздоров и глубоко скорбели о разделении русских православных христиан», – заявил он далее, вольно или невольно похулив своими словами целый сонм русских святых и подвижников благочестия и великое множество верных, радевших в прежние времена об уврачевании «старообрядческого» раскола, трудившихся над составлением полемической литературы, организацией всевозможных диспутов и бесед с отпавшими от Церкви, созданием противораскольнических миссий и т. п., как не обладавших трезвостью ума. Если следовать логике митрополита Никодима, великие русские святители Димитрий Ростовской, Игнатий (Брянчанинов), Феофан Затворник, преподобные Серафим Саровский, Оптинские Старцы и многие другие духовные столпы XVII–XX веков, обличавшие ложь раскольников и призывавшие их к покаянию, не относились к числу тех, кто «все понимал» и «глубоко скорбел».
«Предпринимались попытки на определенных условиях достичь соединения», – говорится далее в докладе. Здесь необходимо подчеркнуть, что разделение православных христиан, т. е. Тела Христова в принципе невозможно. Церковь Божия, согласно Символу веры, всегда остается единой. «Разделения Церкви никогда не было и не может быть, – писал преподобный Иустин Сербский, – существовали и будут существовать лишь отпадения от Церкви. <…> От единой неделимой Церкви Христовой отпадали в разные времена еретики и раскольники, и этим они переставали быть членами Церкви». Таким образом, нельзя считать равноценными Церковь и отпавшие от нее еретические и раскольнические сообщества и потому недопустимо говорить о некоем «соединении». Святые Отцы признавали возможным лишь возвращение в Церковь отпавших от нее членов через Таинства Крещения, Миропомазания и Покаяния, а также посредством специально разработанных чинов отречения от того или иного заблуждения. Чина же соединения с еретиками или раскольниками православных христиан в Церкви не существует.
Далее как о якобы одной из самых успешных мер, направленных на достижение «соединения» с раскольниками, митрополит Никодим упоминает о т. н. единоверии, но признает, что и оно «полностью не pешило пpоблемы пpекpащения pаскола». Справедливо возникает вопрос: а возможно ли окончательное решение данной проблемы, т. е. не обращение отдельных раскольников к Церкви, чем занимались в предыдущие столетия православные миссионеры, а полное исчезновение «старообрядческого» раскола (как и католичества, протестантизма, монофизитства и прочих ересей и расколов)? Слово Божие ясно свидетельствует, что отпадающие от церковного единства были и будут во все времена, а к концу истории их число только увеличится, так что Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле? (Лк. 18, 8). Но митрополит Никодим, как активнейший «православный» экуменист ХХ столетия, ратует за всеобщее единомыслие и соединение на экуменических началах и потому предлагает решать проблему раскола неправославными средствами. Главным препятствием к ложно понимаемому им единству с раскольниками он видит клятвы или анафемы Большого Московского Собора 1667 года, лукаво задаваясь вопросами: «Возможна ли отмена этих клятв вообще? И если да, то кто правомочен окончательно решить этот вопрос, чтобы он был приемлем и для старообрядцев?»
На все подобные недоумения уже давным-давно ответили Святые Отцы Православной Церкви. Анафема – это отлучение христианина или группы христиан от Церкви, провозглашаемое соборно. Святитель Никодим (Милаш), толкуя 5-е правило Святых Апостолов, пишет: «Совершенное исключение из Церкви или большое отлучение заключается в том, что известный член Церкви за тяжкое церковное преступление, явное и доказанное, совершенно лишается церковного единения, т. е. теряет: а) право общей молитвы с верными; б) право участия в каком бы то ни было церковном богослужении и менее всего – в Божественной Литургии; в) право совершения над ним какого бы то ни было Таинства или церковного обряда и г) право быть отпеваемым и похороненным на православном кладбище после смерти. С лицом, подвергшимся полному отлучению, ни один верный не должен иметь никакого религиозного общения, духовные же лица не должны с ним иметь и частного общения. Это большое церковное наказание в канонических источниках называется также анафемой» (Еп. Никодим (Милаш). Правила Святой Православной Церкви с толкованиями). Анафема – не проклятие, а духовный диагноз, констатация факта духовной смерти вследствие исповедания того или иного неправого учения. «Значение анафемы, – говорит святитель Игнатий (Брянчанинов), – есть значение духовного церковного врачевства против недуга в духе человеческом (т. е. ереси или раскола, – примеч. свящ. М.Н.), причиняющего вечную смерть. <…> Когда человек вознамерится оставить богохульное учение и принять учение, содержимое Православною Церковью, то он обязан, по правилам Православной Церкви, предать анафеме лжеучение, которое он доселе содержал, и которое его губило, отчуждая от Бога, содержа во вражде к Богу, в хуле на Святаго Духа, в общении с сатаною» (Святитель Игнатий (Брянчанинов). Слово в Первую Неделю Великого Поста. О Православии). Отсюда видно, что никакое последующее постановление, никакая церковная инстанция, будь то отдельный иерарх, Поместный или даже Вселенский Собор, если анафема наложена справедливо, не могут ее отменить. Только искренне покаяние в заблуждениях и присоединение к Церкви Христовой снимает с анафематствованного клятвы.
Рассмотрим теперь, правомочны ли анафемы на раскольников-«старообрядцев». В наложившем их Большом Московском Соборе 1666–1667 годов принимали участие 29 иерархов: три Патриарха – Александрийский, Антиохийский и Московский, двенадцать митрополитов, девять архиепископов и пять епископов, среди которых были и делегаты от Иерусалимского и Константинопольского Патриархатов. Кроме того на нем присутствовало множество архимандритов, игуменов и других духовных лиц, русских и иностранных. Таким образом, на Соборе заседала церковная полнота Восточной Церкви Христовой.
Отцы Собора повелели, чтобы все покорялись Святой Восточной Апостольской Церкви: принимали исправленные и напечатанные при Святейшем Патриархе Никоне и после него богослужебные книги и служили по ним все церковные службы; совершали крестное знамение тремя, а не двумя перстами и т. д.
Закрепив решения Поместного Собора 1666 года и других ранее состоявшихся церковных собраний, рассматривавших вопрос раскола, Большой Московский Собор постановил: «Сие наше соборное повеление и завещание повелеваем всем хранить неизменно и покоряться Святой Восточной Церкви. Если же кто не послушает нашего повеления и не покорится Святой Восточной Церкви и сему Освященному Собору или начнет прекословить и противиться нам, мы такового противника данною нам властию, если будет от священного чина, извергаем и предаем проклятию, а если будет от мирского чина, предаем проклятию и анафеме как еретика и непокорника и от Церкви Божией отсекаем, дондеже уразумится и возвратится в правду покаянием». Относительно «старых» обрядов и богослужебных книг Собор констатировал, что принятые лишь при митрополите Макарии по недомыслию без совета с Восточными Патриархами, т. е. без участия всей церковной полноты, они несогласны с древними харатейными греческими и славянскими книгами.
Подводя итог анализу решений Большого Московского Собора, митрополит Макарий (Булгаков) пишет: «Сущность их [раскольников] учения <…> состояла не в том только, что они хотели держаться одних старопечатных книг и мнимо старых обрядов и не покорялись Церкви, не принимали от нее новоисправленных печатных книг, но вместе и в том, что они считали эти последние книги исполненными ересей, самую Церковь называли еретическою и утверждали, что Церковь – более не Церковь, архиереи ее – не архиереи, священники – не священники и все ее Таинства и чинопоследования осквернены антихристовою скверною; раскольники не только противились Церкви, но совсем отрицали ее, отрицались от нее и по своим убеждениям были уже совершенно отделены от нее.
Необходимо было, чтобы и Церковь со своей стороны всенародно объявила, что она не признает их более своими чадами, т. е. чтобы она анафематствовала и отсекла от себя тех, которые еще прежде самовольно отпали от нее и сделались ее врагами. <...> Не Церковь отвергла их и отвергает, но они сами еще прежде отверглись Церкви и не перестают упорно отвергать ее, называя ее в своем жалком ослеплении духовною блудницею, а всех верных чад ее, всех православных, – сынами беззакония, слугами антихриста» (Митрополит Макарий (Булгаков). История Русской Церкви. Кн. 5. Т. 10).
Как свидетельствует история, решения Большого Московского Собора 1666–1667 годов о «старообрядчестве» были приняты Русской Православной Церковью, всеми ее святыми, жившими в период с 1667 по 1971 годы. Само же «старообрядчество» за прошедшие века, как известно, раскололось на множество враждующих друг с другом сект, единых лишь в своей ненависти к истинной Церкви Христовой. Таким образом, очевидно, что анафемы налагались справедливо, и, следовательно, единственным выходом из-под них для раскольников остается чистосердечное покаяние и воссоединение с Православной Церковью.
Совсем иначе в своем докладе преподносит проблему клятв Большого Московского Собора митрополит Никодим: он утверждает, будто бы Собор объявил ересью сами обряды, которых русские люди придерживались до книжной справы Святейшего Патриарха Никона, и на этом основании пытается оспорить правомерность соборных анафем. Между тем, митрополит Макарий (Булгаков) подчеркивает, что анафематствовались не обряды, а раскольники, хулившие Церковь Христову, ее иерархию, духовенство и верных чад. Для обоснования своих ложных утверждений митрополит Никодим главным образом использует труд сочувствовавшего раскольникам профессора Е.Е. Голубинского «К нашей полемике со старообрядцами», а также работу другого прораскольничьего автора Н.Ф. Каптерева «Патриарх Никон и Царь Алексий Михайлович». Однако он все же делает краткую оговорку относительно наложения клятв на раскольников как на хулителей Церкви, но при этом отмечает, что прокляты были якобы только конкретные предводители раскола, а потому над современными «старообрядцами» соборные клятвы, по его мнению, не тяготеют: «В пеpвом слyчае возложеннyю Собоpом 1667 года клятвy и анафемy на стаpообpядцев, котоpых из-за их пpивеpженности к стаpым цеpковным обpядам сочли за еpетиков, надо пpизнать <…> неосновательной. Во втоpом слyчае клятвy и анафемy Собоpа 1667 года можно считать спpаведливой и законной, но в отношении лиц, действительно виновных пеpед Цеpковью <…> во вpаждебных пpотив нее действиях».
Во-первых, поразительна дерзость, с которой современный иерарх берется выносить суд о признаваемых на протяжении многих столетий решениях авторитетного церковного Собора. А во-вторых, аргументация митрополита Никодима, согласно которой упорные в противлении Церкви «старообрядцы» XVII века значительно отличаются от современных, якобы не заслуживающих анафем, не выдерживает никакой критики. Современные «староверы» «канонизировали» вождей раскола, повсеместно почитают их и пользуются их богохульными сочинениями, не обнаруживая изменений в своем отношении к Святой Православной Церкви, которую по-прежнему считают еретической и безблагодатной организацией. На каком же основании в таком случае можно отменять клятвы и договариваться о «соединении»?!
В докладе митрополита Никодима отсутствуют цитаты из творений Святых Отцов и ссылки на святоотеческие примеры, что, впрочем, не удивительно: против раскола писали многие святые, а в его защиту – только сами раскольники и некоторые либеральные протестантствующие синодальные псевдобогословы конца XIX – начала XX веков.
В заключении, упомянув установившиеся у него с раскольниками в ходе экуменических контактов хорошие отношения, митрополит призвал Собор отменить клятвы и анафемы Собора 1667 года: «Тепеpь же, когда междy стаpообpядческой и Рyсской Пpавославными Цеpквами yстановились и pазвиваются добpые взаимоотношения в дyхе хpистианской любви и миpа, необходимо по-новомy <…>, с yчетом совpеменных обстоятельств, взглянyть на этот давно наболевший цеpковный вопpос и сделать все возможное для pазpешения его». К великому сожалению, отцы Поместного Собора 1971 года поддались на этот провокационный призыв и согласились «снять анафемы» со «старых» обрядов, на которые они на самом деле никогда не налагались. В итоге, в соборном «Деянии…» было утверждено постановление о «равночестности» «старых» и «новых» обрядов, анафемы Московского Собора 1656 года и Большого Московского Собора 1667 года объявлялись «яко не бывшими», а все порицательные выражения, относящиеся «к старым обрядам и, в особенности, к двуперстию, где бы они ни встречались и кем бы они ни изрекались» (т. е. и святоотеческие полемические творения), признавались ошибочными.
Впоследствии неправота и утопичность идей митрополита Никодима, добившегося утверждения на Соборе экуменической концепции преодоления раскола, стала очевидной. Соборное постановление не послужило достижению заявленной цели, не породив никакого движения к Православию среди раскольников, если не считать двух-трех «старообрядческих» экуменистов, которых, как диковину, можно встретить в Отделе внешних церковных связей. Рукоположенные в священный сан, они набрали себе паству из православных прихожан и составили «Старообрядные приходы Русской Православной Церкви». Подавляющая же масса раскольников лишь посмеялась над экуменической глупостью «отмены клятв» и теперь требуют от Русской Православной Церкви покаяния в ее вековой борьбе с расколом.
Принимая во внимание приведенные факты фальсификации русской истории и искажения православного вероучения в докладе митрополита Никодима, послужившем основой для «Деяния об отмене клятв на старые обряды и на придерживающихся их», и негативные последствия от принятия этого документа, целесообразно поставить перед будущим Поместным Собором нашей Церкви вопрос о признании его не способствующим уврачеванию «старообрядческого» раскола и потому – «яко не бывшим».
Священник Михаил НОВИКОВ
Источник: Газета "Православный крест" № 105
На открытии Поместного Собора 1971 года присутствовали представители всех епархий Русской Православной Церкви. Из иностранных гостей на него прибыли главы шести Поместных, трех автономных и представители пяти автокефальных Православных Церквей, а также генсеки экуменических организаций – «Всемирного совета церквей» и «Конференции европейских церквей», представитель папы римского кардинал Вилебранс и многие другие.
Уже с первых строк доклада «Об отмене клятв на старые обряды», представленного Собору 31 мая, митрополит Никодим солидаризировался со «старообрядцами», назвав традиционный православный византийский обряд «новым», а раскольнический – «старым», и уровнял православных с раскольниками: «Много усилий с обеих сторон – и новообpядческой, и стаpообpядческой – было потрачено в прошлом на то, чтобы доказать неправоту другой стороны». «Трезвомыслящие церковные люди с обеих сторон понимали всю пагубность и никчемность взаимных раздоров и глубоко скорбели о разделении русских православных христиан», – заявил он далее, вольно или невольно похулив своими словами целый сонм русских святых и подвижников благочестия и великое множество верных, радевших в прежние времена об уврачевании «старообрядческого» раскола, трудившихся над составлением полемической литературы, организацией всевозможных диспутов и бесед с отпавшими от Церкви, созданием противораскольнических миссий и т. п., как не обладавших трезвостью ума. Если следовать логике митрополита Никодима, великие русские святители Димитрий Ростовской, Игнатий (Брянчанинов), Феофан Затворник, преподобные Серафим Саровский, Оптинские Старцы и многие другие духовные столпы XVII–XX веков, обличавшие ложь раскольников и призывавшие их к покаянию, не относились к числу тех, кто «все понимал» и «глубоко скорбел».
«Предпринимались попытки на определенных условиях достичь соединения», – говорится далее в докладе. Здесь необходимо подчеркнуть, что разделение православных христиан, т. е. Тела Христова в принципе невозможно. Церковь Божия, согласно Символу веры, всегда остается единой. «Разделения Церкви никогда не было и не может быть, – писал преподобный Иустин Сербский, – существовали и будут существовать лишь отпадения от Церкви. <…> От единой неделимой Церкви Христовой отпадали в разные времена еретики и раскольники, и этим они переставали быть членами Церкви». Таким образом, нельзя считать равноценными Церковь и отпавшие от нее еретические и раскольнические сообщества и потому недопустимо говорить о некоем «соединении». Святые Отцы признавали возможным лишь возвращение в Церковь отпавших от нее членов через Таинства Крещения, Миропомазания и Покаяния, а также посредством специально разработанных чинов отречения от того или иного заблуждения. Чина же соединения с еретиками или раскольниками православных христиан в Церкви не существует.
Далее как о якобы одной из самых успешных мер, направленных на достижение «соединения» с раскольниками, митрополит Никодим упоминает о т. н. единоверии, но признает, что и оно «полностью не pешило пpоблемы пpекpащения pаскола». Справедливо возникает вопрос: а возможно ли окончательное решение данной проблемы, т. е. не обращение отдельных раскольников к Церкви, чем занимались в предыдущие столетия православные миссионеры, а полное исчезновение «старообрядческого» раскола (как и католичества, протестантизма, монофизитства и прочих ересей и расколов)? Слово Божие ясно свидетельствует, что отпадающие от церковного единства были и будут во все времена, а к концу истории их число только увеличится, так что Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле? (Лк. 18, 8). Но митрополит Никодим, как активнейший «православный» экуменист ХХ столетия, ратует за всеобщее единомыслие и соединение на экуменических началах и потому предлагает решать проблему раскола неправославными средствами. Главным препятствием к ложно понимаемому им единству с раскольниками он видит клятвы или анафемы Большого Московского Собора 1667 года, лукаво задаваясь вопросами: «Возможна ли отмена этих клятв вообще? И если да, то кто правомочен окончательно решить этот вопрос, чтобы он был приемлем и для старообрядцев?»
На все подобные недоумения уже давным-давно ответили Святые Отцы Православной Церкви. Анафема – это отлучение христианина или группы христиан от Церкви, провозглашаемое соборно. Святитель Никодим (Милаш), толкуя 5-е правило Святых Апостолов, пишет: «Совершенное исключение из Церкви или большое отлучение заключается в том, что известный член Церкви за тяжкое церковное преступление, явное и доказанное, совершенно лишается церковного единения, т. е. теряет: а) право общей молитвы с верными; б) право участия в каком бы то ни было церковном богослужении и менее всего – в Божественной Литургии; в) право совершения над ним какого бы то ни было Таинства или церковного обряда и г) право быть отпеваемым и похороненным на православном кладбище после смерти. С лицом, подвергшимся полному отлучению, ни один верный не должен иметь никакого религиозного общения, духовные же лица не должны с ним иметь и частного общения. Это большое церковное наказание в канонических источниках называется также анафемой» (Еп. Никодим (Милаш). Правила Святой Православной Церкви с толкованиями). Анафема – не проклятие, а духовный диагноз, констатация факта духовной смерти вследствие исповедания того или иного неправого учения. «Значение анафемы, – говорит святитель Игнатий (Брянчанинов), – есть значение духовного церковного врачевства против недуга в духе человеческом (т. е. ереси или раскола, – примеч. свящ. М.Н.), причиняющего вечную смерть. <…> Когда человек вознамерится оставить богохульное учение и принять учение, содержимое Православною Церковью, то он обязан, по правилам Православной Церкви, предать анафеме лжеучение, которое он доселе содержал, и которое его губило, отчуждая от Бога, содержа во вражде к Богу, в хуле на Святаго Духа, в общении с сатаною» (Святитель Игнатий (Брянчанинов). Слово в Первую Неделю Великого Поста. О Православии). Отсюда видно, что никакое последующее постановление, никакая церковная инстанция, будь то отдельный иерарх, Поместный или даже Вселенский Собор, если анафема наложена справедливо, не могут ее отменить. Только искренне покаяние в заблуждениях и присоединение к Церкви Христовой снимает с анафематствованного клятвы.
Рассмотрим теперь, правомочны ли анафемы на раскольников-«старообрядцев». В наложившем их Большом Московском Соборе 1666–1667 годов принимали участие 29 иерархов: три Патриарха – Александрийский, Антиохийский и Московский, двенадцать митрополитов, девять архиепископов и пять епископов, среди которых были и делегаты от Иерусалимского и Константинопольского Патриархатов. Кроме того на нем присутствовало множество архимандритов, игуменов и других духовных лиц, русских и иностранных. Таким образом, на Соборе заседала церковная полнота Восточной Церкви Христовой.
Отцы Собора повелели, чтобы все покорялись Святой Восточной Апостольской Церкви: принимали исправленные и напечатанные при Святейшем Патриархе Никоне и после него богослужебные книги и служили по ним все церковные службы; совершали крестное знамение тремя, а не двумя перстами и т. д.
Закрепив решения Поместного Собора 1666 года и других ранее состоявшихся церковных собраний, рассматривавших вопрос раскола, Большой Московский Собор постановил: «Сие наше соборное повеление и завещание повелеваем всем хранить неизменно и покоряться Святой Восточной Церкви. Если же кто не послушает нашего повеления и не покорится Святой Восточной Церкви и сему Освященному Собору или начнет прекословить и противиться нам, мы такового противника данною нам властию, если будет от священного чина, извергаем и предаем проклятию, а если будет от мирского чина, предаем проклятию и анафеме как еретика и непокорника и от Церкви Божией отсекаем, дондеже уразумится и возвратится в правду покаянием». Относительно «старых» обрядов и богослужебных книг Собор констатировал, что принятые лишь при митрополите Макарии по недомыслию без совета с Восточными Патриархами, т. е. без участия всей церковной полноты, они несогласны с древними харатейными греческими и славянскими книгами.
Подводя итог анализу решений Большого Московского Собора, митрополит Макарий (Булгаков) пишет: «Сущность их [раскольников] учения <…> состояла не в том только, что они хотели держаться одних старопечатных книг и мнимо старых обрядов и не покорялись Церкви, не принимали от нее новоисправленных печатных книг, но вместе и в том, что они считали эти последние книги исполненными ересей, самую Церковь называли еретическою и утверждали, что Церковь – более не Церковь, архиереи ее – не архиереи, священники – не священники и все ее Таинства и чинопоследования осквернены антихристовою скверною; раскольники не только противились Церкви, но совсем отрицали ее, отрицались от нее и по своим убеждениям были уже совершенно отделены от нее.
Необходимо было, чтобы и Церковь со своей стороны всенародно объявила, что она не признает их более своими чадами, т. е. чтобы она анафематствовала и отсекла от себя тех, которые еще прежде самовольно отпали от нее и сделались ее врагами. <...> Не Церковь отвергла их и отвергает, но они сами еще прежде отверглись Церкви и не перестают упорно отвергать ее, называя ее в своем жалком ослеплении духовною блудницею, а всех верных чад ее, всех православных, – сынами беззакония, слугами антихриста» (Митрополит Макарий (Булгаков). История Русской Церкви. Кн. 5. Т. 10).
Как свидетельствует история, решения Большого Московского Собора 1666–1667 годов о «старообрядчестве» были приняты Русской Православной Церковью, всеми ее святыми, жившими в период с 1667 по 1971 годы. Само же «старообрядчество» за прошедшие века, как известно, раскололось на множество враждующих друг с другом сект, единых лишь в своей ненависти к истинной Церкви Христовой. Таким образом, очевидно, что анафемы налагались справедливо, и, следовательно, единственным выходом из-под них для раскольников остается чистосердечное покаяние и воссоединение с Православной Церковью.
Совсем иначе в своем докладе преподносит проблему клятв Большого Московского Собора митрополит Никодим: он утверждает, будто бы Собор объявил ересью сами обряды, которых русские люди придерживались до книжной справы Святейшего Патриарха Никона, и на этом основании пытается оспорить правомерность соборных анафем. Между тем, митрополит Макарий (Булгаков) подчеркивает, что анафематствовались не обряды, а раскольники, хулившие Церковь Христову, ее иерархию, духовенство и верных чад. Для обоснования своих ложных утверждений митрополит Никодим главным образом использует труд сочувствовавшего раскольникам профессора Е.Е. Голубинского «К нашей полемике со старообрядцами», а также работу другого прораскольничьего автора Н.Ф. Каптерева «Патриарх Никон и Царь Алексий Михайлович». Однако он все же делает краткую оговорку относительно наложения клятв на раскольников как на хулителей Церкви, но при этом отмечает, что прокляты были якобы только конкретные предводители раскола, а потому над современными «старообрядцами» соборные клятвы, по его мнению, не тяготеют: «В пеpвом слyчае возложеннyю Собоpом 1667 года клятвy и анафемy на стаpообpядцев, котоpых из-за их пpивеpженности к стаpым цеpковным обpядам сочли за еpетиков, надо пpизнать <…> неосновательной. Во втоpом слyчае клятвy и анафемy Собоpа 1667 года можно считать спpаведливой и законной, но в отношении лиц, действительно виновных пеpед Цеpковью <…> во вpаждебных пpотив нее действиях».
Во-первых, поразительна дерзость, с которой современный иерарх берется выносить суд о признаваемых на протяжении многих столетий решениях авторитетного церковного Собора. А во-вторых, аргументация митрополита Никодима, согласно которой упорные в противлении Церкви «старообрядцы» XVII века значительно отличаются от современных, якобы не заслуживающих анафем, не выдерживает никакой критики. Современные «староверы» «канонизировали» вождей раскола, повсеместно почитают их и пользуются их богохульными сочинениями, не обнаруживая изменений в своем отношении к Святой Православной Церкви, которую по-прежнему считают еретической и безблагодатной организацией. На каком же основании в таком случае можно отменять клятвы и договариваться о «соединении»?!
В докладе митрополита Никодима отсутствуют цитаты из творений Святых Отцов и ссылки на святоотеческие примеры, что, впрочем, не удивительно: против раскола писали многие святые, а в его защиту – только сами раскольники и некоторые либеральные протестантствующие синодальные псевдобогословы конца XIX – начала XX веков.
В заключении, упомянув установившиеся у него с раскольниками в ходе экуменических контактов хорошие отношения, митрополит призвал Собор отменить клятвы и анафемы Собора 1667 года: «Тепеpь же, когда междy стаpообpядческой и Рyсской Пpавославными Цеpквами yстановились и pазвиваются добpые взаимоотношения в дyхе хpистианской любви и миpа, необходимо по-новомy <…>, с yчетом совpеменных обстоятельств, взглянyть на этот давно наболевший цеpковный вопpос и сделать все возможное для pазpешения его». К великому сожалению, отцы Поместного Собора 1971 года поддались на этот провокационный призыв и согласились «снять анафемы» со «старых» обрядов, на которые они на самом деле никогда не налагались. В итоге, в соборном «Деянии…» было утверждено постановление о «равночестности» «старых» и «новых» обрядов, анафемы Московского Собора 1656 года и Большого Московского Собора 1667 года объявлялись «яко не бывшими», а все порицательные выражения, относящиеся «к старым обрядам и, в особенности, к двуперстию, где бы они ни встречались и кем бы они ни изрекались» (т. е. и святоотеческие полемические творения), признавались ошибочными.
Впоследствии неправота и утопичность идей митрополита Никодима, добившегося утверждения на Соборе экуменической концепции преодоления раскола, стала очевидной. Соборное постановление не послужило достижению заявленной цели, не породив никакого движения к Православию среди раскольников, если не считать двух-трех «старообрядческих» экуменистов, которых, как диковину, можно встретить в Отделе внешних церковных связей. Рукоположенные в священный сан, они набрали себе паству из православных прихожан и составили «Старообрядные приходы Русской Православной Церкви». Подавляющая же масса раскольников лишь посмеялась над экуменической глупостью «отмены клятв» и теперь требуют от Русской Православной Церкви покаяния в ее вековой борьбе с расколом.
Принимая во внимание приведенные факты фальсификации русской истории и искажения православного вероучения в докладе митрополита Никодима, послужившем основой для «Деяния об отмене клятв на старые обряды и на придерживающихся их», и негативные последствия от принятия этого документа, целесообразно поставить перед будущим Поместным Собором нашей Церкви вопрос о признании его не способствующим уврачеванию «старообрядческого» раскола и потому – «яко не бывшим».
Священник Михаил НОВИКОВ
Источник: Газета "Православный крест" № 105
