12.12.2013 В сентябре 2013 года на сайте Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви опубликован  проект документа «Упорядочение практики совершения браков (в частности, повторных)». Документ  был подготовлен комиссией Межсоборного присутствия по вопросам церковного права, а затем был доработан редакционной комиссией Межсоборного присутствия, председателем которой является Святейший Патриарх.

   Вопросы, затронутые проектом, прямо или косвенно касаются жизни практически каждого православного христианина,   в связи с чем его обсуждение вызывает повышенный интерес не только у членов клира, но и простых мирян.

     Первое, на что обращаешь внимание при знакомстве с документом, это его название. Внесение в название документа фразы «в частности повторных» представляется несколько некорректным и неоправданным, поскольку сразу настраивает на отношение к   повторному браку как к некоей разновидности брака, некоей норме. Вместе с тем это не совсем так. Христианское отношение к повторному браку выражено в главе 7 Первого послания к Коринфянам святого апостола Павла:

27. Соединен ли ты с женой? не ищи развода. Остался ли без жены? не ищи жены.

28.Впрочем, если и женишься, не согрешишь; и если девица выйдет замуж, не согрешит. Но таковые будут иметь скорби по плоти; а мне вас жаль.

Итак, апостол предлагает оставшимся без жены не искать жены, а вступающих в повторный брак заранее жалеет, предупреждая,  что таковые будут иметь скорби по плоти. Следовательно, повторный брак, являясь, безусловно, законным, является каноническим  исключением, в связи с чем включение фразы о повторных браках в название документа представляется нецелесообразным.

                Далее в п. 1 Проекта дано определение православного брака, которым авторы документа предлагают считать  «свободный союз мужчины и женщины православного вероисповедания, заключенный в соответствии с церковными определениями и государственным законодательством, освященный церковным венчанием». Здесь сразу обращает на себя внимание включение в определение православного брака положения о необходимости его заключения в соответствии с государственным законодательством. Более конкретно это положение раскрыто в п. 2 Проекта, где авторы документа с учетом исторического опыта разделили формы государственной регистрации брака на 2 группы. Регистрация брака в тех странах, где церковное венчание является законной формой совершения брака, совершается согласно государственному законодательству. В остальных случаях венчание совершается после государственной регистрации брака. Всякое сожительство без заключения брака в установленном государственным законом порядке не признается Церковью в качестве брака и, по отношению к православным христианам, квалифицируется как блудное сожительство с вытекающими из этого каноническими последствиями (выделено авт.).

   Такая постановка вопроса представляется не только спорной и канонически необоснованной, но и ставит православных христиан в неравное положение по отношению к людям, пребывающим вне Церкви. Особенно очевидным это становится после прочтения п. 3 Проекта, в котором, в частности написано: невозможно освящение венчанием браков, заключенных между православными и нехристианами. В то же время эти браки признаются Церковью в качестве законных  Получается, что брак православного с инославным, брак православного с атеистом, считается законным, в то время как брак, заключенный между двумя искренне верующими православными христианами, живущими во взаимной любви и верности, но по каким-то причинам не прошедший госрегистрацию, авторы документа «квалифицируют» как блудное сожительство с соответствующими каноническими последствиями!

            Безусловно, государственная регистрация брака в современных реалиях важна. Ее наличие порождает целый ряд важнейших правовых последствий: это и режим совместной собственности супругов, при котором имущество, приобретенное одним из супругов в браке автоматически становится собственностью другого; это и право супруга наследовать после смерти второго супруга; это, как правило, присвоение супругам общей фамилии, что само по себе имеет важное генеалогическое значение и многое другое.  Но предпринятая авторами рассматриваемого документа попытка возвысить «действие чиновника по проставлению штампов в паспортах с выдачей свидетельства» над  Богом установленным таинством венчания, ставя при этом действительность таинства в зависимость от действий чиновника и отдавая безусловный приоритет последнему перед первым, мягко говоря, неканонична.

Вопрос о приоритетах между духовной и светской сторонами жизни православного человека в Церкви никогда не стоял.  Любимому ученику Христа апостолу Иоанну принадлежат слова: «Мы знаем, что мы от Бога и что весь мир лежит во зле».    Поэтому слова самого Господа  «кесарю – кесарево» никогда святыми отцами не толковались расширительно…

     Полагаю, что данные противоречивые положения вошли в проект документа преждевременно и нуждаются в глубоком богословском и юридическом анализе.

     Так, в современной светской российской правовой науке понятие брака отсутствует вообще. Ведущие специалисты в области семейного права России признают, что понятие брака является неоднозначным, ибо брак можно рассматривать с различных точек зрения: и как юридический факт, и как правоотношение, и как институт семейного права. Таким образом, отказавшись после революции 1917 года от церковно-догматического учения о браке и форм его реализации в повседневной жизни через  богодухновенное таинство венчания, богоборческое государство так и не смогло придумать на смену ничего нового. Действующий Семейный кодекс содержит лишь понятие регистрации брака. И если уж светская наука, «свободная» от «религиозных ограничений», при наличии сотен научных трудов и диссертаций на заданную тему,  не смогла выработать  даже простого определения брака, то нам в данном деликатном вопросе следует быть особо осмотрительными. Соответственно, непонятно, а что собственно считают законным браком авторы Проекта, имея ввиду браки между православными и инославными?! Есть ли место здесь таинству, и если да, то в какой момент оно совершается: в момент первого знакомства, в момент регистрации брака в ЗАГСе или может быть после деторождения?!

               Главный вопрос, который возникает при изучении проекта, такой: а какую, собственно, цель преследовали авторы документа, приступая к его разработке?! Если целью является создание на основе существующего учения Церкви о таинстве брака единого документа, который бы содержал «выжимки»  по данной теме и служил задачам некоей систематизации, упорядочению и упрощению применения учения в богослужебной практике,  это одно. Если же целью является внесение в догматическое учение о таинстве брака изменений, связанных с приспособлением оного сообразно требованиям современного общества, это другое. К сожалению, анализ документа показывает, что авторы документа преследовали вторую цель.

              Так, в определении православного брака, сформулированном в полном соответствии с догматикой и святоотеческой традицией свт. Филаретом записано: «Брак есть Таинство, в котором при свободном перед священником и Церковью обещании женихом и невестой взаимной их супружеской верности благословляется их супружеский союз, во образ духовного союза Христа с Церковью, и испрашивается им благодать чистого единодушия для благословенного рождения и христианского воспитания детей» (Пространный Православный Катехизис, 358)..

    Получается,  важнейший догматический постулат о том, что православный брак есть таинство, авторами документа из определения православного брака исключен. А по другому и быть не могло, ведь внеся в определение канон (а данная норма с момента принятия Документа фактически становится каноном) об обязательной государственной регистрации брака, церковь вынуждена будет рассматривать государственную регистрацию как часть таинства! Следовательно, чиновник-мусульманин, сидящий в ЗАГСе и проставляющий штамп в паспорта  готовящихся обвенчаться супругов, не больше ни меньше как священнодействует! Но самое парадоксальное, что от принятия Документа в предложенной редакции с исключением упоминания о таинстве и внесением условия о госрегистрации, православный брак не перестанет быть таинством. Следовательно, в этих условиях Церкви все-таки придется считать действия чиновника священнодействием.

    Однако о венчании авторы документа все же не забыли.  Но, очевидно, по их мнению это уже не таинство, а обряд. Убедиться в этом мы можем все из того же определения: «свободный союз мужчины и женщины  православного вероисповедания, заключенный в соответствии с церковными определениями и государственным законодательством,  освященный церковным венчанием».

 Иными словами венчанию как бы придается вторичная функция, функция освящения уже состоявшегося союза, сравнимая с освещением плодов на некоторые православные праздники.

     В феврале этого года на архиерейском соборе Русской Православной Церкви принят Документ «Позиция Церкви в связи с развитием технологий учета и обработки персональных данных». Все положения указанного документа в силу прямого указания об этом в абз. 3 пункта1 являются обязательными для клириков и мирян. Ниже приведу несколько положений, выработанных архиерейским собором:

      В обществе распространяется обоснованная тревога (здесь и далее выделено автором) по поводу того, что использование пожизненного персонального цифрового идентификатора в виде кода, карты, чипа или тому подобного может стать обязательным условием доступа каждого ко всем жизненно важным материальным и социальным благам. Использование идентификатора вкупе с современными техническими средствами позволит осуществлять тотальный контроль за человеком без его согласия — отслеживать его перемещения, покупки, расчеты, прохождение им медицинских процедур, получение социальной помощи, другие юридически и общественно значимые действия и даже личную жизнь.

П. 3 Документа «Позиция Церкви в связи с развитием технологий учета и обработки персональных данных».

    Основываясь на своих конституционных правах, тысячи людей, включая православных верующих, не желают по тем или иным причинам, в том числе религиозно мотивированным, принимать новую идентификационную систему, использовать документы с электронными идентификаторами личности (личным кодом, штриховым кодированием, идентификационными номерами). Многие из этих людей сообщают о нарушении их конституционных прав. Нередко этих людей лишают медицинской помощи, пенсий по возрасту и других выплат, оформления инвалидности и различных льгот. Подчас они не могут совершать сделки с имуществом, поступать на учебу или работу, вести предпринимательскую деятельность, оплачивать коммунальные услуги, приобретать проездные документы. В итоге формируется целый слой людей, выброшенных из всех сфер общественной и государственной жизни. 

П. 4 Документа «Позиция Церкви в связи с развитием технологий учета и обработки персональных данных».

           

    Сопоставив решения вышеупомянутого архиерейского собора с проектом документа, который мы сегодня обсуждаем, создается впечатление, что у нас в Церкви «левая рука не знает, что делает правая». Вскрывая проблему, архиерейский собор бьет в набат и констатирует: введение этих идентификаторов и электронных документов действительно  опасно! Тревога людей  обоснована! Обратите внимание,  формируется целый слой людей, не желающих принимать новые документы, они выброшены из всех сфер общественной и государственной жизни! *

А дальше – еще серьезнее…

     Впрочем, многое предупреждает нас о том, что мы можем оказаться перед лицом новых вызовов. Если сужение границ свободы, осуществляемое в том числе средствами электронного контроля, приведет к невозможности свободного исповедания веры Христовой, а законодательные, политические или идеологические акты, обязательные для исполнения, станут несовместимы с христианским образом жизни, — наступит время исповедничества, о котором говорит Книга Откровения (гл. 13-14). 

П. 6 Документа «Позиция Церкви в связи с развитием технологий учета и обработки персональных данных».

               Позвольте, но если уже архиерейский собор прямо готовит нас к исповедничеству, значит опасность, связанная с внедрением новых документов, действительно велика! Так как же в контексте решений архиерейского собора понимать инициативу, связанную с включением института государственной регистрации брака, основанную на использовании в недалеком будущем этих самых документов, в качестве необходимого элемента таинства брака?!!  Когда светские чиновники отказывают верующим людям в совершении сделок и т.п., это как-то можно понять. Но когда Церковь отказывает таким людям в совершении таинства, являющегося для православного человека в т. ч необходимым условием продолжения рода, в этом уже просматриваются нездоровые «евгенические»  и апокалиптические тенденции.

         

     И последнее. Хотим мы того или нет, но в настоящее время в России сохраняется еще советский конституционно-правовой принцип, в  соответствии с которым Церковь у нас отделена от государства (п.2. ст. 14 Конституции РФ). Многие годы наряду с отрицательными последствиями «отделения» прослеживались и положительные, состоявшие в существовании определенного  барьера, отделявшего Церковь от пагубного влияния атеистического государства. И несмотря на то, что в современный период государство нередко поворачивается лицом к Церкви, основные векторы развития светского общества все-таки чаще противоречат православным представлениям о  добре и нравственности. С учетом этого предпринятая авторами документа попытка  воссоздания в рамках одного таинства своеобразной «симфонии властей» является, мягко говоря, преждевременной

                                                                               

Алексей СИНИЦЫН,                                                      

православный юрист

___________________________

* по неофициальным данным только в России граждан, имеющих паспорта СССР около 300 000 человек. Многие из этих людей уже сейчас лишены возможности не только совершать юридически значимые действия, но и вступить в православный брак.