Недавно поставленный на Благовещенско-Тындинскую кафедру, бывший наместник Александро-Свирского монастыря епископ Лукиан (Куценко), по прибытию к месту своего служения, одним из первых своих решений передал храм Гавриило-Благовещенского монастыря католикам.
Встретившись с ординарием римской католической епархии Святого Иосифа Кириллом Климовичем, вновь назначенный архиерей обсудил вопрос о передаче православного храма, который хотя и был построен католиками, но уже многие десятилетия является православной святыней.
Это решение вызвало справедливое возмущение православных. Инициативная группа верующих, возмущенных этим решением, попросила Святейшего Патриарха Кирилла вмешаться в этот процесс.
Главным аргументом для передачи монастыря является то, что его храм был когда-то католическим костелом.
Жители Благовещенска в обращении отмечают, что эту церковь в незапамятные времена построили именно католики. После революции, когда шло разрушение Церквей, богоборцы уничтожили все православные храмы, уцелел только один католический костел. «И так как к этому времени католических прихожан было так мало, что они не могли содержать свою церковь, то они официально от нее отказались» – поведали жители в письме.
«Только благодаря усилиям и заботе православных людей этот храм в отличие от большинства не был разрушен и долгие годы поддерживался в хорошем состоянии. С начала девяностых годов именно он стал кафедральным собором вновь созданной Благовещенской епархии... В этом здании и было устроено епархиальное управление. Именно здесь проходила молитвенно-организационная работа по укреплению православия в амурской земле», – отмечают верующие, обращая внимание Патриарха на то, что «данный храм – это духовная скрепа всей Амурской области, его православное сердце и родное дитя амурчан».
Православные жители города просят предстоятеля РПЦ МП обратить внимание на «решение этого очень важного вопроса» и надеются, что «православный монастырь останется у православной паствы».


Споры латинян о правах своих на святыни иерусалимские

Споры, о которых невольно придется услышать нашим пришельцам во Святой Град, побуждают нас коснуться слегка вопроса: на чем основывают греки права свои на владение святыми МЕстами?
Из истории иерусалимского храма мы видели, что ктиторы его были святые равноапостольные Константин и мать святая царица Елена. <...> Вот первое и ничем не оспоримое право греков, как потомков древних византийцев, на владение святым местами; оно, так сказать, право наследственное. Со времен Константина и до на крестовых походов римляне постоянно являются в Иерусалиме как пришельцы, гости, принимаемые настоящими хозяевами до разделения церквей братски, (имеется ввиду отпадение латинян от Церкви в 1054г. прим. ред.) дружелюбно, а по разделении (отпадении прим. ред.) – терпимые лишь по необходимости. Крестовые походы, начавшиеся в исходе XI века, положили начало тому праву, которое упорно продолжают оспаривать латины у греков, – праву завоевания. В 1093 году, одушевясь восклицанием: «Так хочет Бог», крестоносцы овладели Святым Градом и по вступлении в него первым их распоряжением было избрание своего Патриарха из римского клира. Законный Иерусалимский Патриарх Симеон принужден был удалиться. <...>
Историк крестовых походов Вильгельм, епископ Тирский, красноречиво описывает крайнее развращение нравов так называемых рыцарей креста, честолюбие и интриги высшего духовенства, ссоры патриарха с рыцарями храма – словом, все то, о чем уже никак нельзя было сказать: «Так хочет Бог», – и действительно, «Бог отмщений не обинулся есть». Не прошло еще ста лет со времени завоевания Иерусалима крестоносцами (88), он снова подпал под власть магометан: в 1167 году султан Саладин [Салах ад-Дин] вступил в него, а крестоносцы вышли, предшествуемые латинским патриархом Ираклием со всем клиром, унося с собою церковную утварь Святого Гроба и сокровища, цену которых знал один Бог, как говорит араб-летописец. Христиане православного исповедания из греков и сириан вступили снова во владение святыми местами и пользовались при Саладине гораздо большею свободою в отправлении богослужения, нежели при латинских королях, которые стесняли православных в угоду своему латинскому клиру.