С детства воспитанный в благочестии он постепенно перестал посещать аристократические дома, шумные дружеские собрания, полюбил тихие монастырские службы. Сослуживцы его не понимали: «Слыхали, Павел Иванович-то с монахами сошелся!» – «Неужели? Вот несчастный человек!» – таково было плотское мудрование мира...

Как-то, будучи по долгу службы в Москве, Павел Иванович узнал, что в одном из храмов служит великий о. Иоанн Кронштадтский. Немедленно отправился он в этот храм и, затаив дыхание, вошел в алтарь. Литургия заканчивалась, и о. Иоанн переносил Святые Лары с Престола на жертвенник. И вдруг Всероссийский молитвенник неожиданно поставил Чашу, подошел к молодому офицеру, поцеловал его руку и молча отошел к Престолу. Присутствующие восприняли случившееся как важное предзнаменование; не будет ли этот полковник священником?

Однажды Павел Иванович узнал, что есть такой монастырь Оптина Пустынь и в нем – великий старец Амвросий, к которому ежедневно со всех концов России стекаются тысячи богомольцев за разрешением своих недоумений. И тогда полковник Плиханков в белом кителе отправился в благословенную Обитель. Вид военного никого не удивил: бывали в Оптиной и верующие офицеры. Но этот полковник все же был особенным. Это почувствовала бывшая тогда в келии старца Амвросия блаженная. Еще не видя подъезжавшего к гостинице гостя, она сказала: «Павел Иванович приехал!» – «Слава Богу», – спокойно ответил о. Амвросий. Оба они духом знали, что приехал будущий старец.

Это произошло в конце августа 1889 г . Однако мир еще два года не отпускал Павла Ивановича, предлагая и генеральские погоны, и блестящую женитьбу. Лишь под Рождество Христово 1891 г . он навсегда приехал в Оптину Пустынь, чтобы вскоре пополнить число ее подвижников. Великие учители были у нового послушника: он окормлялся у скитоначальника о. Анатолия (Зерцалова), одновременно был келейником будущего старца Нектария; затем нес подвиги в Скиту при старце Иосифе.

Претерпев множество скорбей, прп. Варсонофий через 13 лет сам становится скитским старцем. Получив от Бога великие дарования, он, расположив к себе душу кающегося, показав всю тяжесть и безобразие грехов, приводил его к чистосердечной исповеди, вселял надежду на спасение. Старец Варсонофий был наделен Господом и прозорливостью, и даром исцеления болезней душевных и телесных, он изгонял бесов. Старец Варсонофий непрерывно пребывал в Боге. Во время Божественной Литургии многие видели подвижника как бы в пламени.

Преподобный говорил: «Старцев называют прозорливцами, указывая тем, что они могут видеть будущее: да, великая благодать дается старчеству, – это дар рассуждения. Это есть наивеличайший дар, даваемый Богом человеку. У них, кроме физических очей, имеются еще очи духовные, перед которыми открывается душа человеческая. Прежде чем человек подумает, прежде чем возникнет у него мысль, они видят ее духовными очами, даже видят причину возникновения такой мысли. И от них не сокрыто ничего. Ты живешь в Петербурге и думаешь, что я не вижу тебя. Когда я захочу, я увижу все, что ты думаешь и делаешь...»

Предсказывал старец Варсонофий и наступление революции, и гонения за веру Христову, и что, возможно, повторятся мучения как у первых христиан. Все монастыри будут закрыты, и что это время не за горами...

И все же, несмотря на великие духовные дарования прп. Варсонофия, нашлись люди, недовольные его трудами. Целое море коварства и лжи поднялось на старца. В 1912 г . по решению Св. Синода его перевели настоятелем в Старо-Голутвин монастырь. Он все принял с кротостью и великим смирением - старец шел на крест. Ровно 365 дней, как в свое время предсказала блаженная Параскева Саровская, архим. Варсонофий, превозмогая мучительные недуги, трудился над благоустройством крайне (запущенной обители.

1 / 14 апреля 1913 г . он предал душу Господу. Последние слова ею были о рае. Св. мощи прп. Варсонофия ныне покоятся во Владимирском храме его родной обители, в Оптиной Пустыни.